"Александр Казанцев. Небывалые были (два рассказа о необыкновенном)" - читать интересную книгу автора

- Я воспринимаю только образы, - пояснила ясновидящая. - Я вижу доску и
стоящие на ней фигуры. По телефону я сообщу, какая из них передвинется.
Для связи с нашей ясновидящей отвели кабинет заместителя директора,
сообщающийся с комнатой правления через помещение секретаря. У телефона
дежурила Дина Марковна, которая буквально священнодействовала. По указанию
ясновидящей она прижимала к уху телефонную трубку, переставляла фигуры на
доске, а энтузиасты эксперимента - член правления дома, главный редактор
известного молодежного журнала и два писателя-шахматиста, драматург и
прозаик, оба отчаянные скептики и снобы, сообщали гроссмейстеру на
шахматном языке ход Морфи.
Никто из моих помощников в эксперимент не верил. Все ждали повода для
того, чтобы посмеяться.
Михаил Михайлович Поддьяков по-прежнему находился за океаном.
Что касается гроссмейстера, то он, подозревая подвох, все же был прост и
спокоен, впрочем, всегда готовый обратить происходящее в шутку.
Но никаких шуток не было.
Партия советского гроссмейстера с Полом Морфи, умершим сто лет назад,
состоялась!
Представьте, Пол Морфи через банковского клерка предложил своему партнеру
(это нашему-то гроссмейстеру!) фигуру вперед. Получив отказ, он извинился
и, как истый джентльмен, пожелал играть черными.
Я не буду приводить всей партии, чтобы не заставлять скептиков сличать ее
со всем известным из наследия Морфи, Могу сказать, что игрался один из
малоизвестных в девятнадцатом веке закрытых дебютов, который современной
теорией разработан достаточно полно. Вероятно, Пол Морфи не раз удивлялся
своеобразным ходам своего партнера, избравшего неведомые для времен Морфи
пути развития.
Однако Морфи остался самим собой, гениальным шахматистом атакующего стиля.
Положение обострилось, и черные, отдав коня за две пешки, получили грозную
черную лавину. Белый король застрял далеко от своей "столицы", куда
рвались черные пехотинцы, непременно желавшие стать генералами.
Позиция эта интересна тем, что советскому гроссмейстеру удалось блеснуть
своим комбинационным талантом, чтобы противопоставить наступавшему Морфи,
то и дело грозившему жертвой последнего коня, необыкновенную ничью! Такой
ничьей не знали в девятнадцатом веке! Она рождена современностью!
Для тех читателей, кто не постиг еще всей глубины шахматных тайн, я лишь
скажу, что в этой позиции посрамлена была грубая сила. Обретенный черными
могучий ферзь оказался запертым в клетке, остроумно сооруженной белыми из
двух своих коней и вражеских пешек. Кстати, клетка была обширна, как
коралль, загон, в котором мог лишь метаться взбешенный своим бессилием
черный ферзь, он не в силах был помочь черному королю в его дуэли с
королем белых. На помощь оттесненному белому королю внезапно приходили
лукавые кони. Они поочередно отскакивали, жаля шахом черного короля, а
потом возвращались обратно, вновь захлопывая клетку с плененным ферзем.



Подобные позиции, где обе стороны, несмотря на материальный перевес одной
из них, не могут все же добиться победы, названы "позиционной ничьей". Она
изобретена усилиями этюдистов двадцатого века!