"Александр Казанцев. Электронное сердце (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

Вещих незабудок Вечно не забуду.
Ты же не помнишь!..
Кунегин нахмурился и проворчал: - Чертовня какая-то...
- Вам не понравилась музыка? - тревожно спросила Таня.
- Нет, музыка чудесная, тонкая, проникновенная. А ну-ка прочтите-ка
мне еще раз это Машино стихотворение.
Таня послушно прочла стихи.
- Ошибка, - сказал профессор.
- Какая ошибка? - испугалась Таня.
- Я говорил "рабыня скромности", а тут царица скромниц. И вообще мы с
вами с букетиками к речке не бегали.
- Вы считаете, что Машенька слишком поверхностно воспринимает
поэтическую ситуацию? Я думала, Евгений Петрович, что, возможно, полезно
будет насытить машину мыслями такого тонкого психолога, как Стефан Цвейг.
- Стефан Цвейг? - удивился Кунегин. - Он ведь не писал музыки.
- Зато писал о музыкантах и вообще тонко понимал человеческую душу,
все ее изгибы, горечь, страдания, поэзию...
- Ну что ж, - задумчиво протянул профессор. - Пожалуй, это будет
приемлемее, чем пересказ машине путевых впечатлений о посещении одной
подмосковной усадьбы.
Таня не знала, куда деться от смущения, и пролепетала: - Тогда я
тотчас принесу Цвейга.
- Допустим, допустим. Какой математический вывод следует из этого
сделать?
- Я имела в виду, что, может быть, появится когданибудь "Память
сердца". - И добавила: "Память электронного сердца".
- Вы все еще надеетесь на электронное сердце?
- Но ведь это же тема моей диссертации!
- Диссертации, диссертации, - проворчал Кунегин. - Диссертация Царицы
скромниц о букете незабудок в 107 штук. Как бы это "дитя" не оказалось
мертворожденным. Ладно. Готовьте Машеньку к Цвейгу.
И он удалился, оставив Таню в полной растерянности.
И Таня стала насыщать машину произведениями Стефана Цвейга, а в
лаборатории продолжала звучать музыка Шопена, параллельно с текстом
воспринимаемая машиной.
В назначенный срок Евгений Кунегин задал Тане вопрос: - Чем теперь вы
с Машенькой меня ошеломите?
- Письмом Незнакомки.
- Вы с ума сошли, Таня! - возмутился Кунегин.
- Это же соавторство Машеньки со Стефаном Цвейгом.
- Чертовня какая-то! В средние века вас сожгли бы на костре.
- Разве вы на коне и в латах не отбили бы меня?
- Напротив. Подбросил бы смолистых дров в огонь.
- Не сердитесь, Евгений Петрович. Лучше прослушайте. Певица уже ждет.
Евгений Петрович уселся на стуле посередине комнаты:
- Будем считать -полный аншлаг, - объявил он. - Какая музыка?
- Четвертая прелюдия Шопена, - ответила Таня.О ней говорится, что
исполнена глубокой печали.
- Что ж, - вздохнул Кунегин, - печальте меня, печальте...
Певица спела: