"Сергей Казменко. Сила слова" - читать интересную книгу автора

ударили ее слова:
- Кейенко! Онги рекалу тонго!
И все вдруг стало ясно. Так ясно, что не оставалось места для
какого-то иного толкования. И не стало надежды на отмену приговора. Пальцы
Ондизага сами собой разжались, перед глазами его потемнело, и он как
слепой, натыкаясь на стены, с трудом добрался до своего ложа и рухнул на
постель.
Как ушла Тьяги, он не помнил.
Мысли его были в полном смятении. Несколько часов пролежал он, тщетно
пытаясь ни о чем не думать, чтобы не допустить до своего сознания смысл
вдруг открывшейся ему истины, чтобы не вспоминать о том, что он узнал о
себе самом. Но время не облегчало боль, лишь усиливало ее, ибо раз за
разом ловил он себя на том, что думает на языке аборигенов Алькамы - в
языке его собственной расы просто не было ни необходимых понятий, ни
конструкций для манипулирования ими. Наконец, с великим трудом он взял
себя в руки и сосредоточенно проделал весь комплекс мысленных упражнений
эгийер-кн'аги - мучительный, но действенный способ очищения разума, с
незапамятных времен известный его расе.
Он вновь обрел способность к ясному мышлению - и какую-то пустоту
внутри, которой никогда не замечал прежде.
Многое теперь становилось понятным. Почти все. Он понял, наконец, что
в мышлении аборигенов оставалось для него неясным, понял, что сдерживало
его от начала атаки на их внутренний мир. Три слова, брошенные Тьяги,
раскрыли ранее непонятные связи и сняли покров тайны. Теперь аборигены
были в полной его власти. Но радости не было.
Еще вчера все в мире казалось простым и понятным.
Еще вчера ему не о чем было особенно задумываться.
Еще вчера у него просто не было средств для того, чтобы
сформулировать такие мысли. Но три слова, которые он услышал сегодня,
разрушили плотину в его сознании - и все изменилось. Мир вокруг стал
другим - только потому, что Ондизаг не мог смотреть на него прежним
взглядом. И в этом изменившемся мире вдруг оказалось немыслимо совершить
то, ради чего прибыл он на Алькаму, и остаться при этом самим собой. В
этом новом мире естественный для людей расы Ондизага образ мыслей и образ
действий вдруг оказался просто несовместимым с самим понятием "человек". И
ничего поделать с этим было нельзя - если не позабыть напрочь слова,
услышанные им сегодня. Но даже если бы он позабыл их, остались бы
логические связи, порожденные осознанием их смысла, и ничего ровным счетом
не изменилось бы. А если бы какое-то чудо вдруг лишило его понимания этих
связей, то он уже не в силах был бы навязать аборигенам нужный образ
мыслей. Ему всегда казалось, что это так просто - слегка изменить
структуру языка, иначе расставить акценты, ввести некоторые новые
обороты... Никто ни о чем не подозревает, никто не тревожится - но
мышление новых поколений, вступающих в жизнь, становится другим. Таким,
какое требуется расе Ондизага. Мышлением покорных рабов. Или мышлением
людей второго сорта, понимающих превосходство расы Ондизага. Мышлением
преданных слуг... И можно не бояться возмездия: сама мысль об этом никогда
не сможет возникнуть в сознании покоренных рас.
Еще вчера казалось, что все это так просто.
Еще вчера все это было вполне достижимо.