"Сергей Казменко. Последняя охота на гвабля" - читать интересную книгу автора

возникла ужасающая картина разгромленного лагеря Кланга. Здесь будет еще
хуже, подумал он. Здесь будет хуже, потому что Кланг хотя бы мог
сопротивляться - им теперь сопротивляться было уже бесполезно. Тридцать
лет назад именно он, Санхо, первым из людей выстрелил в гвабля - и вот
теперь пришла расплата. Если бы она настигла лишь его одного...
Он сделал еще шаг в темноту и столкнулся со спешащим к выходу
аборигеном. Санхо едва успел схватить его за руку. Тот что-то удивленно
спросил, и Санхо, протянув руку в сторону чудовища, сдавленно прошептал:
- Там гвабль.
Абориген посмотрел на чудовище и очень тихо, почти нежно прошептал в
ответ:
- Памака.
Он освободил руку и шагнул вперед. И Санхо, не веря тому, что видели
его глаза, как завороженный смотрел, как абориген бесстрашно подошел к
чудовищу, встал совсем рядом с его ужасающей головой и, протянув руку,
ласково потрепал его по холке. И гвабль, самое жестокое, самое ужасное,
самое беспощадное чудовище из всех, встреченных Санхо за долгие годы
скитаний по космосу, довольно заурчал в ответ.


- Твой летающий дом стоит за этим холмом, - сказал Упу, старший из
проводников, сопровождавших их до корабля.
Санхо кивнул. Он знал, что проводники дальше не пойдут. Они боялись
вести своих памак к блестящей башне, возвышающейся над плато. Они вообще
не одобряли желания людей добраться до корабля, они от всей души
предлагали им остаться жить в своей деревне на берегу озера.
Аррано, ходивший в разведку вместе с Упу, подошел к костру, уселся у
огня.
- Все в порядке, - сказал он. - До корабля километров пять, место
достаточно ровное, дойдем спокойно. Только холм этот придется обходить с
другой стороны, здесь овраг слишком глубокий, - он взял ветку, пошевелил
ею дрова в костре, немного помолчал, затем задумчиво сказал: - Даже
странно как-то. Вроде, и уходить не хочется. Привык.
- Да, не хочется уходить, - кивнул головой Санхо.
- Может, так было и с ними когда-то?
- Может быть. Только они наверняка пришли сюда без оружия. И не
стреляли раньше, чем могли подумать.
Через несколько минут все собрались у костра. Четверо проводников и
двое людей. Талбо принес кувшин только что надоенного молока памаки,
которое в свое время поставило землян на ноги, разлил его по деревянным
чашкам, и они не спеша начали пить. Потом немного посидели молча, глядя в
огонь. Приятно грело солнце, легкий ветерок дул в лицо, и не хотелось
вставать и идти к той металлической громадине, дышащей смертью и
подозрением ко всему чужому, что стояла за холмом. Но идти было нужно.
Хотя бы для того, чтобы рассказать людям о памаках.
На пригорке они остановились, помахали руками на прощание и двинулись
дальше. Проводники проводили их взглядами, стоя у костра. А рядом мирно
паслись три памаки, которые пронесли их на своих спинах всю дорогу от
деревни, и всю эту долгую дорогу кормили их своим молоком. Три ласковых
добродушных зверя. Они совсем не казались страшными теперь, несмотря на