"Сергей Казменко. Быть человеком" - читать интересную книгу автора

Не буду рассказывать, как мне дались эти часы после суточной вахты -
большинство из вас все равно не поймет. Но через двадцать с небольшим
часов я вышел на связь с приводным маяком мира Сэгалон-4.
Пока имеешь дело с исправными автоматами, можно ни о чем не
беспокоиться. Все будет сделано строго по инструкции. Снижайся я по
стандартному графику, и через полчаса меня перевели бы на низкую орбиту, а
еще через двадцать минут я вошел бы в атмосферу и вскоре подкатывал бы к
зданию космопорта. А там, в медпункте, были бы и врачи, и необходимые
лекарства. Но я не был уверен, что Элхон может ждать, что он не умрет,
пока я выполняю все формальности. И потому я запросил экстренную посадку.
На связь вышла женщина средних лет с острым носом и маленькими
глазками - дежурный диспетчер космопорта. До сих пор не могу забыть о том,
как она, услышав, что на борту находится больной лихорадкой Кэлбо,
закатила эти глазки и начала истерически уверять меня, что без осмотра
скутера карантинным инспектором она не имеет права разрешить мне посадку в
космопорте Сэгалона. Напрасны были мои слова о критическом состоянии
Элхона, о необходимости срочной помощи, напрасны были призывы
придерживаться инструкции и проконсультироваться прежде всего с
медицинской службой космопорта. Все разговоры только ухудшали дело. Минуты
шли, автоматика перевела скутер на орбиту ожидания, и все надежды на
скорое получение помощи исчезали.
И тогда я решился на то, за что потом был на несколько лет отстранен
от полетов и навсегда уволен из Свободного поиска. Я выдал сигнал отлета,
разорвал связь с приводной автоматикой и пошел на самостоятельное
снижение. И так больше часа было уже потеряно понапрасну, а Элхон мог
умереть в любую минуту.
Но, как оказалось, кошмар еще только начинался.
Я подкатил к самому входу в здание космопорта, вынес Элхона на руках
и вошел в ближайшие двери. Было очень тяжело - тяготение там процентов на
двадцать превышает стандарт, а я и так еле держался на ногах. И еще жара -
пот заливал глаза, я почти ничего не видел и шагал, едва волоча ноги,
почти наугад. Я был уверен - вот сейчас появятся люди, которые помогут,
которые спасут Элхона, - и я шел вперед и вперед по бесконечным залам и
переходам космопорта, и не мог понять, почему же никто не приходит мне на
помощь, почему так пусто вокруг, почему я лишь время от времени вижу
быстро исчезающие в боковых проходах фигуры.
Я еще не догадывался, с кем имею дело.
Только минут через десять этих блужданий передо мной вдруг возникли
одетые в полную защитную форму сотрудники медицинской службы. Они положили
Элхона на носилки и куда-то унесли. А меня подхватили под руки и повели в
другую сторону. Оказалось, меня задержали сотрудники службы безопасности.
Было долгое и муторное разбирательство, детали которого я плохо запомнил,
мне задавали какие-то дурацкие вопросы, я на них что-то несуразное отвечал
и все порывался узнать, как дела у Элхона, ввели ли ему вакцину Штарра,
есть ли еще надежда. Но вопросы мои оставались без ответа. Тех, кто со
мной разговаривал, интересовало другое, и только часа через три, когда в
моей личной карте появилась запись о нарушении мною параграфов 6.3 и 18.1
Звездного Устава, меня, наконец, отпустили.
Как же я их ненавидел!
Не сразу удалось мне отыскать медпункт, не сразу удалось пробиться к