"Джон Китс. Стихотворения" - читать интересную книгу автора

Китса, проведенный до обручения с Фанни, был для него последним творческим,
самым драгоценным для мировой поэзии, - напротив, в самый последний год
жизни Китс писал разве что письма. Впрочем, в начале июля 1820 года вышла в
свет последняя прижизненная книга Китса - "Ламия", "Изабелла", "Канун Святой
Агнессы" и другие стихи". Книга представляла собою скорее плод творческих
усилий друзей Китса, чем самого поэта, - завершалась она неоконченной, явно
под влиянием Мильтона созданной поэмой "Гиперион", - менее тысячи строк, а
поэт собирался написать вчетверо больше, иначе говоря, не меньше, чем было в
предыдущем "Эндимионе". Издатели (видимо, Джон Тэйлор) приняли на себя
ответственность за публикацию неоконченной поэмы, но тут же и открестились,
мотивируя помещение поэмы чем-то вроде творческой неудачи, якобы побудившей
автора отказаться от работы над продолжением поэмы. Китс перечеркнул в своем
авторском экземпляре все строки "Предуведомления" и надписал: "Все - вранье,
просто я в это время был болен". Увы, здоров Китс не был уже никогда.
Врачи советовали отправиться на лечение в Италию, и, не дожидаясь
промозглой английской осени, 18 сентября 1820 года Китс в сопровождении
друга-художника Джозефа Северна отплывает из Англии, в середине ноября они
прибыли в Рим и поселились на Пьяцца ди Спанья. Болезнь, вопреки ожиданиям,
резко обострилась - Китс больше не пишет даже писем, а 10 декабря начинается
долгая и мучительная агония, завершившаяся 23 февраля 1821 года, - через три
дня тело поэта было предано земле в Риме, на протестантском кладбище.
Восьмого июля 1822 года возле Вьяреджо утонул Шелли, единственный
великий современник Китса, оценивший его талант по достоинству, уговоривший
Байрона отозвать из печати грубые строки о Китсе; впрочем, и самому Байрону
оставалось жить всего ничего: 19 апреля 1824 года в греческом городе
Миссолонги смерть пришла и к нему. За три года вымерло все младшее поколение
великих английских романтиков. Старшее поколение, "озерная школа", пережило
их на много лет: Кольридж умер в 1834 году, Саути - в 1849 году, Вордсворд -
в 1850 году, "ирландец" Томас Мур еще позже - в 1852 году. Вышло так, что
истинная эпоха английского романтизма закончилась вместе с "младшими".

Исчез, оплаканный свободой,
Оставя миру свой венец.
Шуми, взволнуйся непогодой:
Он был, о море, твой певец.

Так писал в 1824 году (видимо, время ссылки из Одессы в Михайловское)
Пушкин о смерти Байрона. Китс на его книжной полке тоже стоял, но нет ни
малейшего свидетельства - прочел ли.
Китса не прочел не только Пушкин. По пальцам можно сосчитать тех, кто
оценил его гениальность в XIX веке, - от Шелли до Уайльда. Да и XX век не
расставил акцентов по сей день: Т.С.Элиоту взбрело в голову заявить, что
велик был Китс не в стихах, а... в письмах, советское же литературоведение
возводило поэтическую родословную к Бернсу, "поэту-пахарю" (естественная
родословная для поэта, который сам был "сыном конюха"). "...Невиноватых нет
- И нет виновных", - писал по другому поводу один из лучших поэтов русской
эмиграции XX века С.К.Маковский. Тем не менее Джон Китс - по крайней мере, в
восприятии потомков - "выиграл игру". На его стихи пишут музыку (от Бриттена
до Хиндемита), его сюжеты служат иллюстраторам (не только графикам, - он
вдохновлял и прерафаэлитов на станковые формы), его, наконец, читают. Более