"Дей Кин. Погоня за убийцей" - читать интересную книгу автора

купаться.
Я подошел к двери и посмотрел сквозь решетку в душный мрак флоридской
ночи.
Залив мирно мерцал в лунном свете - серебристая полоса до самого
Окатана. Канареечный "джип" стоял под соснами, словно подсказывая мне путь к
свободе.
В горле пересохло. Никуда мне больше не придется ехать. Со мной ловко
расправились после шестнадцати часов свободы. Я снова взял лампу и вернулся
в спальню.
Цо лежала на спине с открытыми глазами. В ее левом виске была маленькая
дырочка.
Я сел на кровать рядом с ней и взял ее свисающую руку. Четыре пальца
были сломаны, это она пыталась защитить мою голову. На другой руке - та же
картина. Они приняли всю силу ударов. Если бы не Цо, я был бы тоже мертв.
С лампой в руке я осматривал комнату. Один из стульев валялся на полу,
солнечные жалюзи были полусорваны, на ковре валялась еще одна разбитая
бутылка из-под рома.
- Прости меня, Цо, - сказал я.
Потом я вернулся в кухню и поднял с пола свою куртку. Она была тяжелее,
чем раньше. В правом кармане лежал револьвер - несомненно тот, из которого
была убита Цо. Я сунул револьвер обратно в карман, бросил куртку на пол и
стал одеваться. Потом выпил еще рому.
Я мысленно представил газетные полосы: недавно вышедший на волю
заключенный и его девушка сняли уединенный домик на берегу Залива, чтобы
отпраздновать освобождение. Потом они напились и повздорили. Цо огрела меня
гарпуном, а я застрелил ее.
Сунув сигарету в рот, я чиркнул спичкой, но прикурить забыл. Спичка,
догорев у меня в руке, обожгла пальцы. Я даже не заметил этого.
Комок в горле чуть не задушил меня. Значит, я теперь убийца.
Ничего иного доказать невозможно. Все было против меня: надзиратели
видели, как мы садились в "джип", кельнерша из Гейнсвилла сервировала наш
стол. Продавец рома из Кросс-Сити тоже покажет, что он нас видел вместе, а в
продуктовой лавке скажут, что я был в подпитии.
Моему же рассказу никто не поверит. Деньги остались у меня в кармане.
Цо не была изнасилована, а я не мог описать человека, поскольку видел только
его силуэт. А ведь еще недавно я говорил Цо, что вернусь в Пальмето-Сити,
подыщу себе какую-нибудь работу, и Бет будет мною гордиться. Я построю дом
или куплю новый, где воспитаю пять или шесть рыжеволосых детишек.
Смешно об этом думать.
В домике стало удущающе жарко. Я поднял с пола рубашку, вытер пот на
груди и отбросил ее в угол, но тут же поднял и надел ее, хотя никакой
разницы не было: все равно весь дом испещрен отпечатками моих пальцев.
Я снова глотнул рому и подумал о сеньоре Пезо. Интересно, знала ли его
Цо? Я должен был спросить у нее, кто этот человек. Она бы сказала, если бы
знала. Но если он до сих пор не появился, то вряд ли можно ожидать в
дальнейшем его появления.
Цо сказала мне немного. Посоветовала не делать ложных выводов: меня
никто не бросал на произвол судьбы. Сеньор Пезо не мог выступить на моем
процессе, не подвергая опасности свою организацию. Все это логично. Тем
более он подтвердил сказанное большими деньгами. И это означало, что он