"Джоанна Кингсли. Любовные прикосновения" - читать интересную книгу автора

называют врагом.
В конце Милош прибавил:
- И даже соблазнят любую женщину.
Кат гордо подняла голову.
- Ему нет нужды соблазнять меня, чтобы убедить в необходимости спасти
тебя.
Милош снова посмотрел на огонь.
- Я отказываюсь от такого спасения, если для этого надо покинуть свою
страну или отдать в распоряжение американцев улики, которые касаются наших
внутренних дел, нашей истории. Мы не можем позволить посторонним решать, что
для нас хорошо.
Кат подумала о том, что признание Джина, возможно, было частью его
манипуляций.
Милош тихо прибавил:
- Плохо уже то, что я не подхожу тебе.
Катарина поняла, что именно эти слова он недоговорил минуту назад.
- Но кто же тогда мне подходит?
Она встала и подошла к мужу.
- Разве не ты всегда был моей судьбой?
Жесткий блеск его глаз смягчился, когда он повернулся к ней.
- Когда-то я был твоей судьбой. Но нежность ушла из меня, Кат. Я видел
так много, что это иссушило родники надежды вот здесь!
И Милош постучал себя в грудь кулаком.
- Я знаю, как ты хочешь иметь ребенка. Но я не верю в будущее, которое
мы можем дать нашему малышу. Если я и гожусь для чего-то, то, возможно,
только для того, чтобы попытаться изменить это будущее. У меня еще есть
мужество, чтобы бороться, но нет его больше, чтобы любить.
- Не может быть! Это неправда! - воскликнула Кат, и ее глаза
наполнились слезами. - Если бы ты только попытался...
- Мы уже пытались.
Она отказывалась верить тому, что он может вот так просто уйти из ее
судьбы.
- Давай попробуем еще! Люби меня сейчас, Милош! - тихо молила она.
Он не двинулся с места, но и не стал останавливать ее, когда она начала
снимать черное траурное платье. Встав перед мужем в нижнем белье, Катарина
поцеловала его и прижалась к нему всем телом. Она почувствовала, как его
рука вздрогнула, когда он начал обнимать ее, но потом замер. Однако это
приободрило Кат. Отступив назад и глядя ему прямо в глаза, она начала
раздеваться дальше. Милош медленно поднял руку и коснулся кончиками пальцев
ее груди так нежно, словно потянулся к ней через паутину, которую ему не
хотелось разрывать. Стоя перед ним обнаженной, Катарина снова поцеловала
его. Она слышала, как участилось его дыхание, и он тихо несколько раз
произнес ее имя. Это призыв, полный обожания и желания, подумала Кат, такой
же, каким она помнила его в прошлом. Расстегнув на нем рубашку, она
прижалась теплыми губами к его груди, словно желая вдохнуть свою любовь
прямо ему в сердце.
Катарина почувствовала, что Милоша можно возбудить. Словно эхо
прошлого, она молила его:
- Смелее, мой милый, смелее...
Она опустилась на колени и попыталась опустить его вместе с собой. Но