"Джонатан Келлерман. Ледяное сердце ("Алекс Делавэр") " - читать интересную книгу автора

музыкантов в оркестре "Баттерфилд блюз" у Альберта Ли, Б.Б. Кинга и других
гениев, чьи пути, случалось, пересекались с его путями. Отрабатывал свой
стиль, но приобретал дурные привычки.
Музыканты постарше быстро оценили талант полнощекого мальчишки, и один
из них придумал ему прозвище, которое так и прилипло к нему.
Беби-Бой пару десятков лет зарабатывал на жизнь тем, что исполнял
второстепенные партии в джаз-бандах, выступал как человек-вывеска, терпеливо
ожидал выполнения твердых обещаний, записывал никак не расходившиеся
пластинки, и наконец записал хит с джаз-бандом "Джуниор Бискит", вошедший в
число сорока лучших. Песня, которую написал и исполнил под гитару один и тот
же "большой человек", была душещипательной элегией "Ледяное сердце". Ее-то
Беби-Бой и исполнил за несколько минут до смерти. Песенка поднялась до
девятнадцатого места по рейтингу первых ста чаще всего рекламируемых и
оставалась целый месяц в списке популярных песен поп-музыки. Беби-Бой купил
себе хорошую машину, целую кучу гитар и дом в Нашвилле. В течение года все
деньги ушли на оплату множества приобретенных Ли пороков: ненасытного
разврата, ресторанных застолий и приема разнообразных наркотиков. Следующие
несколько лет он потратил на тщетные попытки реабилитации. Потом - полное
забвение.
По делу не последовало ни одного звонка от родственников. Родители Ли
умерли. Сам он не был женат и не произвел на свет ни одного ребенка. В связи
с этим обстоятельством Петра, да поможет ей Бог, прониклась к нему глубоким
состраданием, а вид его мертвого тела постоянно будоражил ее сознание.
К рутинным процедурным вопросам относились: установка в квартире
Беби-Боя, еще до личного осмотра Петра, подслушивающей аппаратуры; беседы с
товарищами Беби-Боя по джаз-банду, с его менеджером, с владельцем
"Змеючника", с вышибалами, барменами, с подавальщицами коктейлей и
несколькими завсегдатаями клуба, которые пришли поглазеть на место
преступления и попали в список свидетелей.
Никто не имел ни малейшего понятия о том, кто мог бы угрожать жизни
Беби-Боя. Все любили его - этот чудесный большой ребенок, наивный,
добродушный, готов был поделиться с тобой последним куском хлеба, даже
гитарой.
Кульминацией следственной процедуры был час, проведенный в маленькой
закрытой комнате допросов с главным свидетелем Линусом Брофи.
Услышав впервые о существовании очевидца, Петра преисполнилась надежд,
но, допросив бомжа, поняла, что его свидетельства почти бесполезны.
Описание Брофи ограничивалось лишь тем, что это был "высокий человек".
"Возраст? Не могу сказать".
"Раса? Не могу сказать".
"Одежда? Ничего не знаю".
"Было очень темно, леди-детектив".
Если этого не хватало для того, чтобы окончательно расположить к нему
Петру, то бродяга имел еще пунктик по части СМИ. Он то и дело надоедал ей,
интересуясь, собирается ли разговаривать с ним кто-нибудь с телевидения.
Петра задумалась, сколько пройдет времени, прежде чем Брофи попытается
накропать сценарий. Напишет рассказ в бульварных газетах под заголовком: "Я
ВИДЕЛ, КАК ПРИШЕЛЬЦЫ УБИВАЮТ БЕБИ-БОЯ ЛИ".
Единственная проблема состояла в том, что бульварная пресса не проявит
к этому никакого интереса. Хотя реабилитация и состоялась, Беби-Бой уже не