"Роберт Кемпбелл. Нам не страшен Хуливуд ("Хуливуд" #1) " - читать интересную книгу автора

собрать под одной крышей территорию площадью в десятки тысяч квадратных
футов, способную догнать (если не переплюнуть) самые величавые дворцы
магнатов кинобизнеса, склонность к пороку и роскоши которых была
общеизвестна и служила самым что ни на есть дурным примером.
Кое-кто говорил об этом со смехом или с ухмылкой, но никто из тех, с
кем довелось повстречаться Кейпу, будь это мужчина или женщина, не
погнушался бы вылизать его вошедшую в поговорку задницу в высоком
стрельчатом окне ради того, чтобы получить приглашение на уик-энд с ночевкой
в одной из здешних неописуемых спален или на одну из легендарных вечеринок,
на которых заключаются сделки и делаются состояния.
Исподволь перешептывались и о других, еще более фантастических
мероприятиях, в ходе которых актрисы (в том числе и весьма известные
актрисы) пляшут на гигантских каблуках, не прикрыв тело ничем, кроме пояска
с конским хвостиком, а могущественные и богатейшие мужчины скачут на них
верхом. Перешептывались о противоестественных сношениях, на которые
подбивали юных старлеток. О преступлениях против Господа, замешенных на
педофилии.
Кейп слыл знаменитостью и совершенным мерзавцем, проживая в постоянном
конфликте между своими образами - общественным и приватным.
На сегодняшней вечеринке присутствовало двести гостей. И к настоящему
времени их оставалось еще около сотни. Самые любопытные. Самые алчные. Самые
мнительные - которым кажется, что стоит им усесться в машину и поехать
домой, как тут же и начнется нечто совершенно незабываемое. Незабываемое и
неописуемое. Заключат сделку на фильм с десятимиллионным бюджетом. По
бросовой цене выставят на продажу вишневый "роллс-ройс" последнего года
выпуска. Пьяная актриса грохнется голой задницей в чашу с пуншем и объявит,
что готова дать всем - хоть по очереди, хоть сразу.
Кое-кто дожидался возможности поговорить о делах с самим Кейпом.
Кейп прокладывал себе дорогу в толпе, подобно пройдохе продавцу - там
гладя по плечу, тут шлепая по попке, оглушительно смеясь на ходу, одаряя
ослепительной улыбкой то одного, то другого, скользя по дорогим коврам с
победительной лихостью удачливого политика или даже самого папы римского.
Сейчас, когда в ходе веселья наступило относительное затишье, потому что
многие уже напились, а прочие настроились на благодушный лад, он и сам начал
держаться потише, оглядывая собравшихся ленивым, чуточку усталым взглядом
всеобщего любимого дядюшки.
Он тронул за плечо женщину, одетую в самую малость цветастого шелка.
Она обернулась, улыбнулась и последовала за ним по длинному коридору в
маленький кабинет, обшитый деревом и обтянутый кожей. На стенах, в ореховых
рамочках, висели бабочки, пришпиленные к зеленому сукну.
В бокал, который она держала в руке, он плеснул на три пальца скотча,
поинтересовался, не нужен ли ей лед. Она зябко повела голыми плечами - в
помещении вовсю наяривал кондиционер. Он подошел к электрокамину и включил
его. Вспыхнуло искусственное пламя среди объемных макетов аккуратно
сложенных поленьев.
- Не слишком ли это расточительно, - спросила она, усаживаясь в
ближайшее к очагу кресло, - охлаждать воздух и вместе с тем включать камин?
Он опустился в кресло напротив нее.
- Атмосфера играет огромную роль, Мэй.
- Мне больше нравится на конюшне, - возразила она.