"Евгений Кен "Трубус" (с предисловием М.Пухова "Фантастика на хозрасчете)" - читать интересную книгу автора

Днепропетровск и взял курс на Минск. Все разъехались по домам. Вернулась в
Москву и команда "ТМ", прихватив с собой рассказ москвича же Е. Кена (1957
года рождения, окончил МИХМ, публикации пока только в газетах), повесть
которого "30 - или около того - снов с закидонами" очень понравилась всем,
кто ее читал. Рассказ "Трубус" тоже одобрен.
При темпах ВТО надо торопиться!
Вот этот рассказ.

Евгений КЕН

Трубус

Рассказ называется "Трубус". А первоначально он назывался просто "Труба".
О чем он, этот рассказ? Речь в нем идет о Трубе.
Эта огромная Труба лежала на том заброшенном пустыре.
Лежала она здесь несколько дней или, может быть, неделю, но как-то сразу
вписалась в здешний пейзаж, и вот уже все привыкли к Трубе. Люди, уставшие
всему удивляться, давно принимающие все, как есть, проходили мимо. Труба
никому не мешала, и не было до нее никому дела.
Так начинается этот рассказ.
Подмяв собой замусоренную пожухлую траву и облетевшие одуванчики, Труба
лежала на краю пустыря- не очень ржавая, отливающая тяжелой стальной
синевой.
Сияющее солнце расплылось по всему небу.
Сухой июльский ветер сдувал розовую пыль с битых кирпичей.
Щеблонов и Борецкий шли через пустырь, срезая путь к автобусной
остановке. Они возвращались с пляжа. Хорошо искупались, позагорали.
Борецкий обгорел совсем, а Щеблонову напекло голову.
Рыжая кошка метнулась у них изпод ног и нырнула в Трубу.
Щеблонов подумал: откуда здесь эта огромная Труба? Вроде бы нигде
поблизости ничего не строили, не ремонтировали, канав не рыли.
А Труба просто огромная.
С мокрым полотенцем на голове, похожий на бедуина, Щеблонов щурил глаза и
едва передвигал ноги.
Борецкий обмахивался журналом "Смена".
На дребезжащем велосипеде по пусгырю катался в шортах и маечке какой-то
пятиклассник с пионерским галстуком на голой шее. Катался и дыркой в зубах
шепеляво так насвистывал "Взвейтесь кострами...".
Далее в рассказе следует пространное отступление, где говорится о трудном
детстве Борецкого и о невыносимой юности Щеблонова, воспоминания о которых
попеременно возникают в их головах.
Щеблонов и Борецкий остановились, разглядывая Трубу.
- Гляди-ка,- сказал Щеблонов.
Труба была большого диаметра. На полусогнутых и опустив голову или сильно
наклонившись вперед, в нее вполне мог бы войти человек среднего роста.
Она была длинная, но не прямая, а слегка загибающаяся в сторону. Поэтому,
когда Щеблонов заглянул в нее, он не увидел дневного света на другом ее
конце. Он вообще ничего нс увидел - внутренняя поверхность Трубы терялась в
кромешной мгле.
- Здоровая, дура,- сказал он, поправляя сползающее на глаза полотенце. На