"Оэ Кэндзабуро. Объяли меня воды до души моей... " - читать интересную книгу автора

Но мрак, в который смотришь невооруженным глазом, и мрак,
разглядываемый через бинокль, - не одно и то же. В глубоком, беспросветном
мраке, открывшемся в окулярах бинокля, он увидел того самого щуплого
подростка, которого волочил за собой полицейский, увидел мальчишку,
догадавшегося, что хочет сделать с ним полицейский, и сжавшегося в комок.
Резкий ветер разгоняет тучи, со вчерашнего вечера заволакивающие небо.
Высоко в небе светит луна, время от времени уходящая за тучи, но из бойницы
ее не видно. Сухие стебли травы, склоненные ветром в сторону убежища и
возвышенности за ним, чуть белеют во мраке, переливаясь, как волны, как
мелкие рыбешки, что, извиваясь, стремятся вверх. Там-то и тащил агент
упирающегося мальчишку, прикованного к нему наручниками. Возможно,
предсмертный вопль подростка, готового от страха в бешенстве отрезать себе
руку, и крики его приятелей, носившихся по темной заболоченной низине в
поисках товарища, исчезнувшего вместе с агентом, - возможно, их вопль и
крики, слившись с сигналами китов, долетавшими из далекого моря, все еще
звучали в его ушах. В едином созвучии с сигналами, которых никто на земле
еще не сумел разгадать...


Глава 2


ПОКИДАЕТ РАКОВИНУ

Исана ждал дня, пока деревья покроются молодой листвой. Когда деревья
облачатся в свои доспехи и обретут ощущение полной безопасности, он, духовно
общаясь с деревьями, тоже обретет уверенность, что нагота его отныне
прикрыта и ему ничто не угрожает, и тогда он сможет наконец покинуть свое
убежище... Однажды утром в окно-бойницу он увидел, что на дубе, разорвав
почки, пригретая ласковым солнцем, трепещет нежная молодая листва,
обнаженная и беззащитная. И сам он сразу почувствовал, как возрождаются в
нем жизненные силы, дремавшие всю зиму. Медленно втягивая воздух трепещущими
ноздрями, он совершенно отчетливо ощутил, как они бурлят в нем. Даже Дзин,
который лучше его приспособился к затворнической жизни в убежище, зарядился
новой энергией. Исана начал телепатически внушать ему, что нужно выйти
наружу, чтобы израсходовать хоть немного скопившейся в нем энергии. В случае
необходимости сделать это совсем не трудно - требуется лишь время и
терпение. К вечеру он тщательно закутал сына, как это делают с деревьями,
когда их пересаживают, оборачивая соломой ствол, чтоб не засох, надел на
него свитер и тонкие синие брюки, на голову - вязаную шапочку с узкими
полями и вышел с ним из убежища. Они стали опускаться прямо по косогору к
дороге, обрамляющей заболоченную низину. Ребенок упирался изо всех сил. Его
пугало то, что земля под ногами сплошь поросла цветущим мхом и сантиметрах в
пяти над ней распустились мелкие цветы. Обняв ребенка, Исана зашагал прямо
по цветам. Горы сухих листьев и травы, с осени завалившие низину, теперь
ссохлись и выглядели жалкими. Землю ковром укрыла молодая трава. Но она еще
не успела подняться буйными высокими зарослями, и на низине там и сям
виднелись проплешины и выбоины. Они шли, оставив вправо от себя огромную
вишню, миновали ручей, где банда головорезов устроила агенту засаду, и
вместо того, чтобы взобраться наверх, прошли через туннель, над которым была