"Архимандрит Киприан Керн. Взгляните на лилии полевые...(Курс лекций по литургическому богословию) " - читать интересную книгу автора

виделся не только труднопонимаемый славянский текст витиеватых и простых
молитв, но и источник крепости, источник веры, радость подлинного жития о
Господе.


* * *

Святая Параскева... В ее монастыре, в глуши холмов и перелесков русские
иноки-изгнанники собрались для служения православной Красоте. Созданная их
трудом и молитвами обитель засияла светом на всю округу. В возгласах
канонарха, в сладкопении стихир и канонов воссияла огоньком православная
церковность, о которой сказал кто-то, что она дает судить о том, что
православно и что нет, открылась сокровищница, полная драгоценных алмазов и
изумрудов.
Я начал с этой русской обители. С нее именно потому, что в ней впервые
после нескольких лет изгнанничества я снова обрел потерянную красоту
православного русского богослужения. Стояние на клиросе в храме Святой Петки
[1], чтение этих дивных книг, поучения из патериков, прологов, звуки
последних стихов, вечерняя молитва, рокочущий голос чтеца - все это вернуло
меня к русской богослужебной красоте наших обителей. Все это напомнило мне
столь многое из потерянного в России.
И главное - эти толстые книги. Они вернули мне некоторые забытые мысли.
Как это странно: иногда случается, часто совершенно неожиданно, некоторые
вещи заставляют начать снова думать о том, о чем раньше не удавалось и не
умелось подумать. Так вот и теперь явилось то особое настроение в
переживании церковного богослужения и особенно в отношении к церковным
песнопениям, явились, казалось, забытые чувства, о которых хочется сказать
несколько слов.


* * *

"У Сифа также родился сын, и он нарек ему имя: Енос; тогда начали
призывать имя Господа"
(Быт. 4, 26). Какими странными, и в тоже время простыми, кажутся эти
слова: "тогда начали призывать имя Господа".

До этого первые люди не призывали Господнего имени, после грехопадения
впервые при Еносе началось общественное прославление Бога. При нем, быть
может, родились первые молитвы, впервые возникло богослужение. Нам страшно
это простое повествование Библии. Если мы не отрешимся от нашей теперешней
обстановки, от нашего религиозного сознания, то, обладающие богатством
молитв и обрядов, мы себе с трудом можем представить это первое призывание
имени Господнего. Сознание оцерковленного человека не может себе ясно
представить мертвой, нецерковной жизни. На всем протяжении ветхозаветной
истории мы находимся под этим гнетом мертвенной, нецерковной религиозности
Церкви не творческой, не имеющей в себе силы, не обладающей живительным
Источником. И так до Христа Спасителя.
"Процвела есть пустыня, яко крин, Господи, языческая неплодящая Церковь
пришествием Твоим, в нейже утвердися мое сердце" [2].