"Майк Кэрри. Мой знакомый призрак " - читать интересную книгу автора

"Ты, полный подонок, к моей собаке приставал". Я с трудом удерживал по два
чемодана в каждой руке, а он даже не пошевелился, чтобы мне помочь.
- Феликс Кастор, - представился я, сделав не по-шоуменски непроницаемое
лицо. - Разгоняю тоску и меланхолию.
Неопределенно кивнув, Додсон раскрыл дверь пошире и впустил меня.
- Гостиная там. Детей будет больше, чем я сначала говорил. Надеюсь,
проблем не возникнет?
- Чем больше, тем веселее; - бросил я и, войдя в обозначенную комнату,
окинул ее якобы профессиональным взглядом. На самом деле гостиная как
гостиная, ничего особенного. - Отлично! То, что нужно!
- Мы собирались отослать Себастьяна к отцу, но у того болвана какая-то
служебная запарка, - пояснил стоящий за спиной Додсон. - Так что еще плюс
один ребенок и несколько друзей...
- Себастьян? - переспросил я. Подобные вопросы я задаю машинально, даже
когда не жду ответа. Наверное, виновата работа. То есть бывшая работа...
Работа, которой я порой занимаюсь. Которой лучше не заниматься...
- Сводный брат Питера. Сын Барбары от предыдущего брака. Они с моим
Питером прекрасно ладят.
- Да, конечно, - торжественно кивнул я, будто всегда удостоверялся в
крепости семейных уз, прежде чем перейти к фокусам и дешевым шуткам.
Имениннику, то есть Питеру, исполнилось четырнадцать. Пожалуй, многовато для
клоунов, фокусов и тортов с мороженым, но мне-то что? Возмущаются лишь те,
кто умеет только розовые ленточки из банки с фасолью вытаскивать.
- Ладно, готовьтесь, не буду мешать, - с сомнением в голосе проговорил
Додсон. - Пожалуйста, не передвигайте мебель, предварительно не
посоветовавшись со мной или Барбарой. Захотите поставить на паркет
что-нибудь острое, обязательно возьмите у нас войлочные подкладки.
- Договорились! К слову, будете пить пиво - непременно угостите меня.
Но под словом "пиво" я подразумеваю именно пиво, а не производные в виде
лагера.
Последняя фраза застала хозяина в дверях и не произвела ни малейшего
впечатления. Да, похоже, от него реальнее получить французский поцелуй, чем
выпивку.
Итак, я приступил к распаковке реквизита, затруднившейся тем, что
последние десять лет чемоданы безвылазно простояли в гараже Пен. Среди
фокусных принадлежностей попадалось немало вещей, буквально вынуждавших
делать паузы. Швейцарский перочинный нож (когда-то он принадлежал моему
старому другу Рафи), главное лезвие которого сломалось; самодельный фетиш из
сушеной лягушки и трех ржавых гвоздей; сетка для волос, украшенная перьями,
потертая, но cute хранящая слабый запах духов; и фотоаппарат.
О черт, фотоаппарат...
Вертя его в руках, я тут же погрузился в ностальгические грезы. "Брауни
отографик" третьей модели в сложенном виде напоминал коробку для школьного
завтрака. Однако, подняв защелки, я тут же увидел: красные кожаные мехи на
месте, видоискатель с матовым стеклом цел, а металлические пластинки
диафрагмы прекрасно открываются и закрываются - чудо из чудес! "Брауни" я
нашел на блошином рынке в Мюнхене, когда автостопом путешествовал по Европе,
и заплатил около фунта. Примерно столько и просили за столетний фотоаппарат,
так как в линзе имелась продольная трещина. Меня это не волновало, по
крайней мере с учетом того, что в то время казалось главным, и покупку я