"Питер Кэри. Джек Мэггс " - читать интересную книгу автора

После того как он потратил целую жизнь, чтобы, изнурительно трудясь,
превратиться из уличного торговца жареной рыбой в бакалейщика, известие о
богатом наследстве стало для него настоящим потрясением; сначала его свалила
горячка, и он был как бы не в себе: ничего не ел, кроме бульона с
сухариками, которым кормила его дочь сумасшедшей женщины, нанятой мыть
лестницы. Немало дней было потрачено им на размышления о темных и кровавых
делах и руке закона, приведших покойного незнакомца к порогу дома
бакалейщика в Клеркенуэлле. Лежа в своей отглаженной сорочке на
свежевыстиранных простынях, он следил за небольшим квадратным солнечным
зайчиком, перемещавшимся со стены на стену его спальни.
Но на третье утро, совпавшее с Днем Гая Фокса <5 ноября, когда
отмечается раскрытие порохового заговора. В этот день жгут пугала и
устраивают фейерверки. - Здесь и далее примеч. пер.>, жар спал, и Перси
Бакл, окинув взглядом свою небольшую спальню, вдруг понял, что отныне ему
уже никогда не придется взвешивать кому-либо фунт муки.
Я могу целыми днями напролет читать книги.
Будучи бакалейщиком, он был начитанным человеком. Таким он был всю свою
жизнь - даже когда устав, едва мог прочитать вечером полстраницы "Айвенго",
даже когда от него постоянно разило кильками и скумбрией, и тогда он был
читателем Публичной библиотеки и постоянным слушателем в Рабочем институте.
Он сидел на постели и поглаживал свои небольшие усики. В его спокойных
голубых глазах снова замелькал огонек, который обычно зажигается у ученых
мужей, обсуждающих проблемы анестезии или механики в коридоре, полном
сквозняков.
В течение недели он отдал все запасы своей бакалейной лавки местному
приходу, нашел себе портного, навестил книжный магазин Флетчера на
Пиккадилли и приобрел полное издание Гиббона: "История упадка и разрушения
Римской Империи". Наконец, он переселился в особняк на Грэйт-Куин-стрит, где
с удовольствием нанял в качестве горничной при кухне дочь своей поломойки.
Он действительно испытывал большую симпатию к Мерси Ларкин и даже хотел
сделать ее экономкой, пока не узнал, сколь многочисленна прислуга в
доставшемся ему доме - каждый только и ждал, когда владелец дома расплатится
с ним за последний квартал.
Мистеру Баклу понадобилась неделя, дабы понять, что кроме дома, он
унаследовал еще пьянствующего и выжившего из ума от старости дворецкого по
имени Спинкс, двух лакеев, кухарку и экономку, которая, как царица, взяла
верх даже над дворецким. Иногда мистеру Баклу казалось, что дом слишком мал
для такого количества слуг, но, оказалось, что его благодетель был привязан
к своим слугам так же сильно, как и к своим кошкам. Мистеру Баклу пришлось
подготовить себя и к этому тоже.
Он позволял кошкам - их оказалось пять - входить в дом и выходить из
него через открытое окно гостиной. Они совсем не мешали ему. Наоборот, он
вскоре мог есть мармелад, держа мурлыкающую кошку на груди.
Он также не видел ничего неприятного в том, что красноносый дворецкий
засыпал над серебряным подносом, хотя, если быть точным, у мистера Бакла
просто не хватало пороха запретить надменному старику пьянствовать. Он также
немного побаивался экономки, но поскольку она покупала себе ветчину по шесть
пенсов за фунт, он успокаивался тем, что она может себе это позволить. Это,
уверял он себя, подобно поговорке: "Заведя собаку, не сетуй на ее лай". Это
означало, что лучше всего оставить все, как было, и положиться на тех, кто