"Алим Кешоков. Вершины не спят (Книга 1) " - читать интересную книгу автора

празднестве по случаю возвращения на родину знатного и богатого адыгейца,
отнеслись к Астемиру неприязненно. Родители девушки не позволяли ей и думать
о том, что она может выйти замуж за кабардинца, чью мать прозвали
"Индюшатница".
- У этого джигита и сажи в очаге не бывает, - так отзывались о Баташеве
братья Думасары.
Думасара сама решила свою судьбу. Она сочинила песню о возлюбленном
своем Астемире, к которому летит ее сердце, и о братьях, жестоких джигитах,
которые удерживают этот полет безжалостными руками. Сердечная,
проникновенная песня так понравилась людям, что на другой день ее пели по
всему аулу, а еще через несколько дней - по всей Адыгее. Всюду осуждали
неразумных братьев, не желающих счастья сестре. Братья Думасары сдались.
Больше того! Они отказались взять калым, чтобы доказать свое бескорыстие.
Вспоминая прошлое, Астемир не раз думал о том, что жизнь полна всяких
неожиданностей. Так и теперь: вчера Клишбиев отправил за дверь страшного
Аральпова, чтобы побеседовать с Астемиром, как кунак, с глазу на глаз.
Сегодня тот же объездчик Астемир - осиротевший беглец, а что случится
завтра - неизвестно. Может быть, все к лучшему!
"Ты родился в рубашке", - не раз говорила Астемиру старая нана. И
Астемир вспоминал эти ее слова.
Вскоре один из родственников Астемира пообещал замолвить о нем слово
известному по всей округе конеторговцу Мурадову. Вот и случилось так, что
блуждания Астемира привели его во двор к этому человеку.
Тут-то и пришлось Астемиру выдержать испытание на мужество! Самодуру
Мурадову требовались такие табунщики, которые способны были не сходить с
седла сутками, перегоняя коней с берегов Терека на Кубань, на конные дворы.
Но этого мало - он брал на работу только отчаянно храбрых джигитов, таких,
которые не дрогнут перед ним самим.
С первых же слов Мурадов дал понять Астемиру, что ему придется иметь
дело с конокрадами и со скупщиками ворованных коней.
- О князе Жираслане слыхал? - как бы мимоходом спросил Мурадов, и
Астемир, догадываясь, чего от него ждут, отвечал в том же тоне:
- Приходилось.
- Мои люди, - продолжал Мурадов, - ни в чем не должны уступать людям
Жираслана - ни в сметке, ни в отваге. Способен ли ты быть таким?.. Никто не
смеет подвести старого шхо Мурадова, но и я, старый волк, не оставлю в беде
своего человека. Под моим началом разные люди, но все сходны в одном: они не
погнушаются ничем для блага своего хозяина. Я не спрашиваю тебя, откуда ты.
Меня интересует только одно, - продолжал Мурадов, - каков ты есть передо
мною? Так покажи себя, старый шхо ждет.
Старым шхо - старым волком - не напрасно называли Мурадова, и он не
чурался этой клички. И в самом деле, мускулистый седеющий человек с желтыми,
волчьими глазами, в серой черкеске был похож на серого волка. Левую руку он
не вынимал из кармана: с японской войны Мурадов вернулся с двумя
георгиевскими крестами и одной рукой - другая отсохла после ранения. Он
занимался тем, что продавал армии краденых лошадей, и считал, что таким
образом продолжает патриотическое дело, полезное и для себя, и для
российской кавалерии.
Вот каков был Мурадов.
У Астемира выбора не было. Куда идти дезертиру, у кого еще искать