"Алим Кешоков. Вершины не спят (Книга 1) " - читать интересную книгу автора Из ворот уже бежал дада Астемир. Дада и русский человек, которого Лю
так было испугался, крепко обнялись. - Лю, беги за Эльдаром. Живо! - приказал Астемир мальчику, и он побежал, гордый тем, что первым увидел русского человека. О том, что он испугался, Лю не расскажет даже Эльдару. Выслушав его, Эльдар поспешил к дому Астемира. Лю едва поспевал за ним. Но перед самым домом Эльдар как бы несколько оробел, и это заметил даже Лю. Да, все так и было. - Вот Эльдар, сын Мурата, - важно сказал Астемир, когда Эльдар переступил порог. - Входи, входи, Эльдар! - Салям алейкум, Эльдар, - приветливо произнес русский человек. Теперь можно было его рассмотреть. И не молодой и не старый! Больше всего Лю удивили веснушки на белом лице гостя и рыжеватые, коротко подстриженные усы над губой. Воротник его рубашки под пиджаком подвязывался пестрыми шнурками с двумя мягкими, очень понравившимися Лю шариками. Эльдар не сводил глаз с гостя, а тот оглядывал Эльдара и повторял по-русски: - Здравствуй, здравствуй, сын Мурата... Но ты-то говоришь по-русски? Приветливость Степана Ильича успокоила Эльдара, и он, широко улыбнувшись, ответил с душевной простотой: - Я плохо знаю по-русски. - Он плохо знает по-русски, - подтвердил Астемир. - Он будет учиться. - Да, надо... Похож на отца. Ну, подойди сюда, сын Мурата, хочу обнять тебя. Мы же с тобой и по работе почти товарищи: ты ведь, кажется, кузнец, а я слесарь, оружейник и... немножко тоже кузнец. сильный Эльдар обнял Степана Ильича, нежели Степан Ильич Эльдара. Но не это было важно: все в семье Астемира стали свидетелями, как Эльдар встретился с человеком, на руках которого умер его отец. А тут уж входили люди, возглавляемые Давлетом, точно дом Баташева - это вторая мечеть или, по крайней мере, обитель какого-нибудь кадия, а не жилище неугодного аллаху человека. Всех весьма заинтересовал русский мастер из Пятигорска. С молчаливой улыбкой слушал Степан Ильич неугомонного Давлета, не отрицая, что Давлет мог в прежние времена знать его и даже отдавать ему в починку пистолеты. Больше Давлет не выведал ничего. Степан Ильич знал еще больше, чем Астемир. Все, что говорил ему русский кунак, Астемир поспешил пересказать людям, и не было такого вопроса, на который Степан Ильич не мог бы ответить. - Не может быть иной власти, кроме той, которая выдвинута самим народом, - утверждал Степан Ильич и осуждал действия Владикавказского войскового округа. Не соглашался он и с тем, что проповедовали младомусульмане - шариатисты, желающие сочетать верность мусульманству с революционными преобразованиями. - Разве можно, цепляясь за старое, устроить жизнь по-новому? - спрашивал Коломейцев. - Это все равно, что послать человека в баню, а потом надеть на него грязную одежду. Но с этим не соглашались: - А зачем' по-новому? Разве плохо было по-старому? Всегда ли нужно менять одежду? В ношеном теплее и удобнее. |
|
|