"Алим Кешоков. Вершины не спят (Книга 1) " - читать интересную книгу автора

...В дом Астемир не пошел.
В тишине сада журчал арык, кудахтали куры; отяжелевшие после дождя
листья шуршали на ветках.
Только теперь Астемир почувствовал, как он устал.
"Почему так тихо? - с тревогой подумал он. - Может, случилось
что-нибудь нехорошее с Думасарой..."
Растревоженный этими мыслями, Астемир повернулся лицом к дому и в этот
момент услышал, как открылась дверь и старая его мать спросила:
- Кто здесь? Астемир, это ты?
- Да, мать моя, это я, - отвечал Астемир понуро. - Почему так тихо в
нашем доме?
- А мы слышим, - сказала мать, - конь ржет, а тебя не видно. Ты
говоришь - тихо. Это тишина счастья. Почему ты не идешь в свой дом, Астемир,
почему не торопишься взять на руки своего второго сына? Разве ты не слышишь
его голоса? Пусть всегда будет тишина и радость в твоем доме. А я счастлива
вашим счастьем. Пора мне оставить индеек и растить внуков.
На глазах старой женщины блеснули слезы. Несмотря на преклонный
возраст, она все еще трудилась - пасла стада индеек, но в последние дни в
ожидании внука не отходила от постели Думасары.
- Ох, мать моя, - вздохнул Астемир, обнимая старушку, - добрая моя
нана! Я хотел бы того же, но такова ли жизнь? Где, однако, сын мой? Где
второе лезвие кинжала, которым я готов всегда защищать добро и правду?

СХОД. КНЯЗЬ-КОНОКРАД

Местность, где лежит старый аул, очень красива. Кабардинская равнина
начинает здесь переходить в предгорья Главного Кавказского хребта. Отсюда
ведут дороги в дикие ущелья, отсюда пролегает путь на Эльбрус... Поросшие
лесом, темно-зеленые холмы дугою охватывают долину, в которую стекают горные
реки. За грядами холмов, поднимающихся все выше, встают головы вечно снежных
вершин. Не всегда они видны - летнее знойное марево, туман и облака часто
закрывают величавые дали, - но когда воздух очищается, трудно отвести взор
от этих извечных гигантских глыб камня, снега и льда. Особенно красивы
вершины Главного хребта на восходе или закате солнца, когда косые лучи его
заливают снега светом нежнейших оттенков - от голубых до розовых, от палевых
до золотистых.
Такой тихий и ясный вечер стоял в долине Шхальмивокопс, хотя где-то
далеко на западе - за морем, за Крымом - шла жестокая война между русским
царем и Германией. И в этом ауле, и по всей Кабарде уже немало было вдов и
осиротевших матерей. С нетерпением и надеждой ждал известий и дед Баляцо -
оба его сына воевали. Кабардинский полк Дикой дивизии отличался в боях среди
других конных полков удалью и отвагой. Но слава, как известно, не приходит
без жертв.
А в ауле мирно кудахтали куры, собираясь на ночлег у своих шестков,
мычали у ворот коровы, блеяли овцы. Кое-где трудолюбивые потомки жерновщиков
еще тесали камень, но вечерняя тишина побеждала, и на все - на пыльный
плетень, на дорогу, на стены домов и на купы акаций, - казалось, лег
розоватый отсвет далеких горных снегов. И вдруг, нарушая эту тишину,
раздался голос длинноусого и бойкого, как Баляцо, старика Еруля.
Появление Еруля всегда вызывало не только тревогу, но и любопытство.