"Алим Кешоков. Вершины не спят (Книга 1) " - читать интересную книгу автора - Ну-ну... оставь эти... признания... этот восточный стиль, -
добродушно остановил Инала Степан Ильич. - Сейчас не до любезностей. А? Ты не обижайся, Инал. Как думаешь переправляться? - Ты меня не можешь обидеть, Степан. А как переправляться - это очень просто: садись в седло. Твой друг сядет С Хабижем... Знакомься с Хабижем. Он балкарец, горец с сердцем революционера и глазами орла. Он видит то, что мы с тобой разглядим только через полчаса. А ну-ка, Хабиж, что ты видишь вон там? Инал добродушно посмеивался. Голос его был басовит, движения уверенны. Степан Ильич прервал шутки: - Толком говори, кто это? Инал объяснил, что Хабиж был до сих пор как бы оруженосцем "у нашего Буачидзе"... Эльдар понял, что речь идет о каком-то большом начальнике, хотя и не знал имени руководителя большевиков. - Буачидзе шлет тебе салям, Степан Ильич. Он сам прибыть не сможет. У меня в шапке есть письмо от него для тебя. - Давай письмо, и двинемся. С этими словами Степан Ильич подошел к коню, Инал придержал стремя, Степан Ильич довольно ловко сел и тут же распечатал полученное письмо. Эльдар смотрел во все глаза на человека, которого Степан Ильич называл Иналом. Неужели это и есть тот самый Инал Маремканов? Эльдар видел перед собою джигита лет двадцати двух, сильного и ловкого. От верховой езды на морозе раскраснелись щеки на смуглом скуластом лице, молодые усы были подстрижены. Чуть косые глаза смотрели из-под дорогой выражение сразу же менялось, как только Инал переводил взгляд на Степана Ильича. Тогда они выражали почтительность и преданность. Степан Ильич иногда и сам поглядывал такими же глазами на своего спутника... - Садись, Эльдар, на коня! - сказал Инал по-кабардински. - Хабиж! Вот тебе товарищ, принимай его. Четыре всадника на двух конях переправились вброд через мелководный Урух. Река уже была подернута ледком. Эльдар размышлял: что же означает эта встреча? Довольно долго всадники поднимались по ровному пологому склону, и когда наконец въехали в аул, совсем стемнело. Собаки лениво поглядывали на незнакомых всадников. По дворам слышалось мычание коров, кое-где еще звенели ведра, вспыхивал огонек и на землю ложился свет от открывшейся двери. Степану Ильичу все казалось незнакомым, как будто он никогда прежде и не ходил по этой улице. - Вот новый дом старого Кургоко, - хмуро сказал Инал, когда всадники поравнялись с длинным белым забором, из-за которого виднелись заиндевелые ветви сада. - Ну, как старик? Думаю, он доволен своим сыном Казгиреем. - Доволен. - А Нашхо? - Нашхо не менее ученый человек. Он учился на юриста в императорском университете. В городе Одессе. - Ишь ты! |
|
|