"Алим Кешоков. Вершины не спят (Книга 1) " - читать интересную книгу автора

Старшие командиры и комиссары создавали регулярные войсковые штабы. Степан
Ильич Коломейцев и Инал Маремканов хорошо понимали пользу таких
усовершенствований. Заняв Нальчик, они не теряли ни часа.
Баляцо, Сарыма и Тембот, выйдя за аул, еще долго глядели в степную
даль, хотя уже и след простыл Астемира, ускакавшего со своими спутниками. По
кукурузному полю не спеша приближался, подгоняя корову, новый всадник.
- Астемир ускакал, - вдруг воскликнул Баляцо, - но видит аллах, это сын
мой Казгирей!
- Валлаги! Это Казгирей, он гонит корову, - подтвердил Тембот.
Да, приближался Казгирей, он ехал на славном коне, тоже заработанном в
бою, ехал, насвистывая песенку и подгоняя черную корову.
Думасара удивилась: "Зачем джигит с оружием ведет корову? В чем дело?"
А дело было вот в чем. Лишь только Астемир вчера уехал, Степан Ильич
пожалел, что не сделал того, что, казалось ему, нужно сделать немедленно. В
отрядах хорошо знали о бесчинствах, творимых Залим-Джери и Гумаром. Степан
Ильич помнил Рыжую, ему даже казалось, что он помнит вкус ее молока. С
согласия Инала Маремканова он велел Казгирею, подоспевшему с конниками,
наутро перегнать в Шхало, в дом Астемира, лучшую корову из числившихся при
отряде.
Никто из толпы, собравшейся перед реальным училищем, не бывал прежде в
этом двухэтажном, лучшем в городе здании.
Никогда и никто из горожан, чьи дети ходили сюда в серых мундирчиках с
блестящими пуговицами, в форменных, с гербом, фуражках, не видел перед
реальным училищем такой толпы, как сегодня.
Никто и никогда не поверил бы, что соберутся тут не чинные ученики, а
полудикие горцы и карахалки со всей Кабарды и Балкарии.
А между тем всадники и люди на мажарах и двуколках продолжали
прибывать.
Весенний день был теплый и ясный.
Астемир подъехал сюда вместе с Баляцо и Давлетом, избранным, как и он,
от Шхальмивоко. Люди забыли и дощечки Давлета, и "бесколодезные дни" и
видели перед собою односельчанина, обещающего постоять за них... Да, убедить
он умел...
Все трое делегатов были верхами. Четвертый, старший сын Баляцо,
Казгирей, нес как бы обязанности стремянного.
Необыкновенную радость испытывал Астемир при виде пестрой, кипучей
толпы горцев. Какой веселый шум голосов, какое разнообразие лиц и единство
настроения!
В разноголосой и взволнованной толпе никто не терял уверенности и
достоинства, присущего людям труда, а воинственный костюм всадника, папаха,
башлык, черкеска с газырями, легкая, красивая посадка в седле усиливали
впечатление независимости, веселости и праздничности. Можно было подумать,
что тут начинается какое-то народное гуляние, койплиж.
Астемиру вспомнилось, как однажды он приехал сюда же по вызову
начальника округа полковника Клишбиева. И тогда толпились на этой площади
люди со своими лошадьми, ишаками и мажарами, но как непохожа была
сегодняшняя толпа на ту!
Давлет, которому хотелось выйти вперед, обернулся к спутникам:
- Интересно, шариатисты-матхановцы тоже тут?
- А как же, - отвечал Астемир, - конечно, тут. Вот и сам Матханов.