"Ярослав Кеслер. Новгородский принципат " - читать интересную книгу автора

греческие буквы типа фиты и ижицы появились отнюдь не усилиями легендарных
Кирилла и Мефодия, а при содействии одноименных константинопольских
Патриархов XVII в. в "исправлении" русских книг, начавшемся в 1650 году
после того, как афонские "греко-православные" монахи сожгли русские
богослужебные книги как еретические (Л. И. Семенникова. "Россия в мировом
сообществе цивилизаций", М., Интерпракс, 1994, стр. 170; "Государи из Дома
Романовых, 1613-1913", т. I, изд. Сытина, 1913 г., стр. 126, далее ГДР)!
Греческого языка ни в Москве, ни в Новгороде до 1648 г. не знал
практически никто (ГДР) - ему начали насильно обучать в духовных семинариях
только во времена никоновских реформ. Иными словами, до Никона филаретовская
церковь, говорившая на русском языке, была московской, и только после Никона
стала нынешней "греко-православной". Сам Никон писал (о визите в Москву
Патриарха Иерусалимского Феофана): "до сего Феофана патриарха по всей России
редкие по-гречески глаголаху" (ГДР)!
Во-вторых, в текстах грамот, насколько известно автору этой статьи, нет
упоминания ни об одном из русских князей XII-XV вв, включая Ивана III,
который этот самый Новгород присоединил к Москве. (Про Москву там также
ничего нет, хотя упоминаются, например, Ярославль и Углич.)
Зато в этих грамотах содержится весьма недвусмысленная информация о
реальном времени их написания. Например, в грамоте № 413 читаем:
"...пересмотреть москотье дабы хорь не попортил..." (В. Л. Янин. "Я послал
тебе бересту..." М., МГУ, 1975, стр. 184, далее ВЛЯ). Слово "москотье" не
укладывалось в понятия XIV в., ибо означает москательные товары, кое понятие
появилось не ранее XVI в., поэтому автор радостно сообщает о том, что все
сомнения в датировке грамоты благополучно рассеялись, когда он вычитал в
словаре Даля, что слово "хорь", помимо обозначения зверька, имело также (в
XVIII в.!) значение "платяная моль".
Но Янин заглянул не в тот словарь. Самое смешное в этом суждении
заключается даже не в интерпретации слова "москотье", а в слове "хорь",
которого в XIV и даже в XV в. еще не было, а было слово дъхорь (как и в
других славянских языках - духорь, т. е. вонючка, см. например, Фасмер.
Этимологический словарь русского языка, СПб., "Азбука", 1996. т. IV, стр.
270). Написание же "хорь" - это, самое раннее, XVI век.
В грамоте № 500 упоминаются "сковорода, котлець и чепь котьльна".
"Чепь" вместо "цепь" - обычное написание, но не для XIII-XIV, а XVI-XVII вв.
(Фасмер), не говоря уже о сковороде, впервые появившейся в XVII в. В грамоте
№ 354 (ВЛЯ, стр 117), датированной концом XIV в., при перечислении мехов
прямым текстом написано "2 кози корякулю пятен", т. е. 2 шкуры пятнистого
каракуля, а каракуль стал известен не ранее XVI в.! Там же: "возьми конь за
рубль" (т. е., по мерке слиткового рубля, за 170 г. серебра) - это реальная
цена лошади конца XVI - начала XVII, а не XIV в.!

Рис. 1 - первое упоминание о рубле в истории

Приведем еще один выразительный пример. Грамота № 496 - одна из
наиболее поздних по янинской датировке (1478 г.), хотя и найдена в слоях,
якобы более ранних. Причиной этому ее содержание: в ней содержится жалоба,
что пришли "люди деи осударевы" и все пограбили. Упоминание о "людях
осударевых" и побудило датировщиков привязать эту грамоту к Ивану III, к
1478 г., когда он якобы лишил Новгород независимости. Но Карамзин пишет, что