"Герман Кестен. Казанова" - читать интересную книгу автора

своей смерти нашел таки из-за них славу. Мемуары, изданные
вначале на французском языке одним пропавшим в безвестности
итальянцем, изуродованные в переводе на немецкий язык и вскоре
снова изуродованные в обратном переводе на французский, наконец
"очищенные" переработкой лейпцигского издателя, завоевали
гигантский массовый успех и последующую мировую литературную
славу.
Казанова написал двенадцать томов мемуаров, пылающих огнем
юности и сладострастия, будучи при этом глубоким стариком между
65 и 73 годами, в замке Дукс, где с 60 лет он был библиотекарем
богемского графа Вальдштайна.
Двадцать пять лет они оставались в безвестности, пока один из
племянников Казановы не предложил их издательству Брокгауз, и в
течении года они произвели фурор в Европе, как у обычной публики,
так и у поэтов, таких, как Людвиг Тик, Генрих Гейне, Стендаль,
Мюссе и Сент-Бев, и немедленно были перепечатаны. Тем не менее во
многих странах с тех пор они всегда печатались только в
выдержках, полный текст был недоступен для публикации, потому что
издательство Брокгауз, владелец оригинальных рукописей и первый
их издатель, не было удовлетворено предлагаемой ценой.
Лишь самые яркие герои истории и легенды - Нерон и Наполеон,
Фауст и Дон Жуан - получали такую поразительно широкую славу.
Кто же стал так знаменит? Кто получил такую славу?
Один человек в трех различных исторических эпохах - в первой
половине своей жизни, в старости и после смерти - выполнил три
различные задачи наилегчайшими средствами. Играючи (как и любил)
он трижды достигал своей цели. "Человек, который движет сам
себя", в молодые годы он со своим сангвиническим темпераментом
следовал каждому капризу от одного счастливого случая к другому и
любил со всей радостью сердца одну прелестную женщину за другой,
а часто и двух женщин в одной постели. Его система состояла в
том, чтобы не иметь никакой системы. Его причудой была попытка
продлить сладострастие.
В старости юморист Казанова с помощью пера создал из себя
Казанову - юного ловца счастья, тип архисовратителя, и, кроме
того, наслаждался, что в воспоминаниях о своей жизни еще раз
вернул себе все удовольствия и мысленно во второй раз соблазнил
всех своих девушек и женщин.
Так, уже после смерти, он воссоздал себя - если может умерший
обладать творческой силой, - и получил от самого фривольного из
своих сочинений всемирную славу и третье существование. Именно
прославлением своей индивидуальной жизни Казанова создал из себя
классический тип: и разнузданной радостью от собственной персоны,
и неистощимыми рассказами. Безудержной откровенностью и безмерной
самовлюбленностью Казанова из авантюрной жизни очаровательного
плута создал сюрреально громадную историю о неотразимом
соблазнителе. Так он стал легендой.
Но Казанова жил на самом деле. И сам написал свои мемуары. Он
был естественным сыном жизнерадостного восемнадцатого века,
венецианским бастардом и космополитом.