"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

поэму - такую, чтобы каждая строка прожигала сердце. Надо написать картину,
чтобы посмотреть - и дыхание перехватило. Симфонию для громадного оркестра -
чтобы потрясала, вертела, сбивала с ног. А начну писать - и слов нет. И
рисовать не умею. И нот не знаю.
Она провела ладонями по его щекам. Сказала:
- А ведь жизнь еще большая. Сколько мы еще сделаем! Сколько научимся
делать!
Она так хорошо понимала, так умела направить его мысль простыми
словами. И он спросил:
- Соня, будем жить вместе, хорошо?
Она ответила быстро:
- Да.
И прикрыла глаза, чтобы полнее и сосредоточеннее почувствовать счастье.
Они медленно шли обратно. И к ним донесся от костра торжественный голос
Семы:
- Стихи? О! Это то, что поет душа, когда ей грустно, и когда ей весело,
и когда она стремится вперед, - вот что такое стихи! А если у тебя, Тоня,
душа не поет, не прикасайся к стихам, умоляю тебя, потому что ты видишь
сама: вот мы спели песню, и нам стало весело. Мы слушали стихи - каждый был
героем. И если ты тоже герой и каждая наша комсомолка - герой, то разве она
все-таки не девушка, и разве ей не приятно, что вот около нее стоит друг и
друг готов защищать ее, и разве им обоим от этого не веселее на сердце?
Вынырнув из темноты навстречу подмигиваниям и шуткам, Гриша
провозгласил срывающимся высоким голосом:
- Ребята! Друзья! Разрешите сказать - вот моя невеста. Ребята!
Благословите нас по-комсомольски.
В сутолоке и шуме жених и невеста совсем растерялись. Их обнимали,
хлопали по плечам, качали так, что у Сони закружилась голова и Грише
пришлось заступиться за нее. На общем совете решили, что первым молодоженам
надо построить отдельный, самый лучший шалаш.
И тогда заговорил Круглов:
- Мы говорили здесь о дружбе. Вот она - дружба. Вы видите, счастье
наших двух товарищей - общее счастье. И мне стало стыдно, ребята. Я скрывал
от вас свое горе, а скрывать не надо было...
Он сказал это - и испугался. Отступать уже поздно, рассказывать -
трудно.
- Говори, говори, Андрюша, - звонко сказала Клава. Он посмотрел на
Клаву и на миг смутно понял ее, но тотчас отстранился от мелькнувшей
догадки, потому что собственное волнение было слишком сильно.
- Да, я скажу... Видите ли, ребята... у меня в Ростове... в общем, у
меня тоже есть невеста... И я бы хотел, чтобы она сюда приехала... если
только вы согласны...
- Если я правильно понял, - пробасил Калюжный, - поступила заявка на
два семейных шалаша.
А Сема Альтшулер сказал короткую прочувствованную речь:
- Вы думаете, это так, пустяки? Поженились - и все? Нет, друзья! Это
здесь, на месте будущего города, рождается новая жизнь. К сожалению, нет
вина, но будем думать, что оно есть, и я поднимаю бокал за комсомольскую
семью, за наше будущее, за новый быт комсомольского города.
И он поднял руку с воображаемым бокалом.