"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

книгами всех убедили.
- Но, - сказал Гранатов, - я хочу говорить с вами о другом. Я хочу
говорить о вас. Вы меня знаете?
- Знаем! - дружно крикнули комсомольцы.
- Верите мне?
- Верим!
- Верим! Верим! - кричала Тоня, бледнея от возбуждения.
- Трудности только начинаются, - сказал Гранатов. - И я боюсь, что вы
их недооцениваете, что вы к ним не готовы. Мы как-то беседовали в парткоме.
Партком озабочен тем, как вы перенесете предстоящие лишения. Недалека осень.
Снабжение неизбежно будет хромать, пока не проведут сюда железную дорогу.
Будет морозная зима. И я хочу поговорить с вами по душам.
Он говорил о том, как много надо перенести, преодолеть, чтобы в
кратчайший срок выполнить ответственное задание - построить завод.
- Товарищ Круглов, заботясь о вас, жаловался на то, что нет матрацев,
что сыро, что нельзя работать, когда на обед пшено и вечером пшено. Ну, а
если все-таки еще целые месяцы будет пшено и не будет матрацев? Тогда что?
Откажемся? Не будем строить завод? Разбежимся?
Комсомольцы кричали: "Нет! Нет!" Многие задавали вопросы: что делается
по снабжению, по строительству жилья. Энтузиазм и тревога взбудоражили
собрание.
Андрей Круглов был красен от стыда. И некому было защитить его -
Морозов болен. Да и что Морозов! Круглов сам не мог себя оправдать,
вспоминая свое неудачное выступление на парткоме.
Он поймал удивленный, упрекающий взгляд Клавы.
Он ринулся вперед, потребовал слова.
- Товарищи знают, что я не трус и не шкурник! - кричал он, и голос его
пресекался и звенел. - Я говорил о трудностях, чтобы по возможности
облегчить их. Но если нужно, чтобы фундаментом завода легли не только
амурские камни, но и наши кости, - товарищи знают, я отдам свою жизнь, не то
что здоровье или удобства.
Собрание зашумело.
- А кому это нужно - кости складывать? - громко спросил Валька
Бессонов.
- Так нас что, на удобрение привезли? - выкрикнул Николка.
- Надо будет - все отдадим! - кричала Тоня.
- Вы лучше снабженцев с песочком протрите - вернее будет.
- Помирать легко, вы работать научитесь!
Позднее Гранатов сказал Андрею:
- Насчет костей это ты зря... Слишком откровенно...
Андрей смутился, но промолчал.
Комсомольцы расходились медленно. В группах спорили, шумели,
возмущались.
- Что нам тычут в нос трудностями? - говорил Валька Бессонов. - Мы сами
знаем, что трудно. А какие же они начальники, если ничего достать не могут?
Вот я, например. У меня бригада всегда обеспечена, и материал и инструмент -
все! Осипну от ругани, а вырву!
- Он пугает! - рассуждал Сема. - Это знаете что? Это он проверяет,
какие мы комсомольцы. А пароходы идут, мясо едет, картошка! Бутсы выдадут!
Чего же еще надо? Бутербродов с икрой, что ли?