"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

В этом еще не было обиды. Валька даже обрадовался и спросил
многозначительно:
- Японцы?
- Нет, - сказал секретарь с улыбкой, в которой Вальке почудилась
насмешка. - Не в армию, а работать.
- То есть как это "работать"? - не понял Валька.
- Да так, как работаешь. Строить, штукатурить. Комсомольская
мобилизация, понятно?
Валька даже побагровел от злости:
- Что же, вы других не нашли?
- А тебя почему же нельзя?
- Меня? Лучшего ударника? Лучшего бригадира стройки?
- Ну да, тебя, лучшего ударника! - И снова в голосе секретаря
почудилась насмешка. - Там плохие не нужны.
- Спасибо за ласку! - крикнул Валька и стукнул кулаком. - Работал,
работал, а теперь к черту на рога? Три года без прогулов, опозданий, план
как из пушки, не меньше ста пятидесяти процентов, качество - сами знаете,
поищете такое у лучших штукатуров!.. И такая благодарность?! Спасибочки,
поезжайте сами!
И тут произошло то самое, что не давало спать всю ночь и выгнало из
дому чуть свет и привело сюда, на знакомые пустые леса. Секретарь райкома
обошел стол, остановился перед Валькой и сказал презрительно:
- Ты ударник и герой, а душа в тебе не комсомольская, а липовая.
Понятно? Так рассуждают только шкурники и трусы. Иди домой, подумай на
свободе, а потом придешь. Понятно?
Конечно, разговор только начался, надо было объяснить, возразить,
исправить... Теперь Валька понимал это. Но тогда он отбросил стул, хлопнул
дверью, потом второй, потом третьей - пока не выскочил на улицу. Липовая
душа? Сам он липовый! Где это видано, чтобы лучшего ударника, в начале
строительного сезона - и вдруг снимали со стройки? "Понятно? Понятно?" Нет,
держи карман шире, Валентин Бессонов не позволит обвести себя как дурака.
Еще посмотрим, кто кого научит!.. В обком пойду, в обком партии, а не
сдамся!
Эти слова он повторял всю ночь. И теперь, на пустых лесах, у голой
стены, они звучали гулко и решительно. Но слова не спасали. От себя самого
словами не закроешься, а внутри мутило, тоска грызла... В стройной,
счастливой жизни вдруг что-то безнадежно испортилось. Конечно, можно
работать, можно еще повоевать за славу лучшего штукатура, можно поставить
небывалый, на страх врагам, рекорд выполнения плана...
Но в это утро и работа не спорилась.
Валька озадачил свою бригаду свирепым видом и злыми окриками, но руки
подвели его - они работали без обычной ловкости, и штукатурка ложилась
грубо, шероховато, непослушно, и раздражал холодный ветер, и злость брала,
когда с высоты шестого этажа оглядывал надоедливую улицу, трамвайных висунов
и бестолковых пешеходов, мешающих друг другу!..
Около девяти часов Валька Бессонов заметил на лесах незнакомого
человека. Человек хозяйственно и придирчиво осматривал работы, и только
настороженная поступь выдавала постороннего. Из треста кто-нибудь? Но из
треста никогда не приезжали так рано. А если и придет начальство, сразу
вызывает прораба и уже с прорабом обходит стройку.