"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

по очереди холодными светлыми глазами. - Работа с людьми не ведется.
Разговоры. Слухи. Беспорядок. Прошу объяснить, почему вы допускаете подобные
безобразия?
Безобразий, собственно говоря, никаких не было. Несколько сотен молодых
людей, веселых и любопытных, были собраны на тесном пароходе и плыли уже
четвертый день среди суровой природы в незнакомые места. Их кормили плохо,
потому что плыть полагалось двое суток и продукты были на исходе.
Комсомольцы обращали мало внимания на скудный паек, но они ни за что не
хотели тихо сидеть в общих каютах и тихо гулять по палубе - их тянуло на
капитанский мостик, в машинное отделение, они хотели все рассмотреть и
пощупать. И они хотели спрыгивать на берег на каждой стоянке, чтобы
попробовать ногой талую землю незнакомого края, чтобы разглядеть вблизи
нанайцев и перекинуться с ними словом. Они хотели удить рыбу и стрелять
пролетающих птиц. И они хотели шуметь, кричать, возиться, бегать, потому что
энергия просилась наружу.
- Предупреждаю, - говорил Вернер, - за самовольный спуск на берег буду
арестовывать. Я отвечаю за ваши буйные головы и буду поступать со всей
строгостью.
Круглов смотрел на Вернера с восхищением. Вернер говорил коротко, его
ударения были жестки, его глаза выражали сильную волю и самоуверенное
спокойствие. Он немного рисовался строгостью, но Андрею нравилось и это.
- На красоту работает, - говорили комсомольцы.
После долгого безделья в пути и хабаровского томительного ожидания было
приятно почувствовать себя в твердых, уверенных руках.
Но "безобразия" тем не менее продолжались.
Первыми подверглись наказанию Катя Ставрова, Костя Перепечко и Валька
Бессонов, за дорогу совершенно прижившийся среди москвичей. У Кости
Перепечко было охотничье ружье. Он подстрелил коршуна прямо с борта, хотя
стрелять с борта было запрещено категорически. И в то время как выстрел
взбудоражил весь пароход, сам Перепечко, Катя и Валька с визгом и ревом
побежали спускать лодку. Подстреленный коршун бился на волнах, его уносило
течением. Матросы не давали лодку. Катя со слезами убеждала их, что коршун
погибнет. Но тут подоспел Вернер.
- А ну-ка, смирно, - негромко, но властно сказал Вернер. - Это что за
развлечение? Стрельба, слезы, беспорядок. Кто виноват?
Перепечко, Катя и Валька посмотрели друг на друга, и каждый сказал:
"Я".
Еще не сдаваясь, Катя еле слышно добавила:
- Коршун тонет...
- Идите в мою каюту, быстренько! - скомандовал Вернер и сам пошел за
комсомольцами.
В каюте было уютно и чисто, в открытое окно врывался холодный воздух.
Вернер закрыл окно и оглядел притихших преступников.
- Давай ружье, - сказал он Косте.
Костя молча протянул ружье. Вернер разрядил его, сунул патроны в карман
и повесил ружье на крючок.
- Посидите здесь и подумайте. Как хорошо! Передовые, столичные
комсомольцы срывают дисциплину на корабле.
Он вышел и закрыл дверь на ключ.
Они просидели под арестом два часа.