"Вера Кетлинская. Мужество " - читать интересную книгу автора

Когда прибежал Коля Платт: "Дружище, пойдем, я занял для нас чудесный
угол в бане", - Епифанов даже руками замахал:
- Что ты, что ты! Уйти отсюда? Да здесь санаторий! Лесной воздух! Шум
прибоя! Да я и палатку уже присмотрел - вот ту, крайнюю, под двумя
березками. Весь Амур виден.
И Коле пришлось отказаться от бани.
Палатки быстро заполнялись. Хозяева спешили закрепить за собою
облюбованное жилище. Петя Голубенко, сколотив группу земляков, первым
повесил над входом дощечку с надписью "Днепропетровск". Через минуту Костя
Перепечко прицепил напротив издалека заметную надпись "Москва", а через
полчаса на всех палатках запестрели дощечки: "Киев", "Одесса", "Ленинград",
"Сормово", "Вятка", "Ростов", "Калинин"...
Сема Альтшулер и Генька Калюжный отбились от земляков. Сема занял
довольно чистый чердак, оставил Калюжного сторожить и побежал за ивановскими
девушками. Девушки чистили котлы. Чердак их не соблазнял.
- Мы хотим в палатку! Обязательно в палатку!
Но Гриша Исаков поддержал Сему - в палатках холодно, да и все палатки
заняты. Завтра поставим новые, тогда можно перебраться, а сегодня - на.
чердаке.
Клава подозрительно оглядела парней:
- А вы где будете?
И все девушки в один голос объявили: или все - на чердак, или все - в
палатку. Ни Сема, ни Гриша не возражали. Они подождали, пока девушки кончат
работу, и повели их на чердак.
Сема осторожно спросил Клаву:
- Вам не холодно на ветру?
- Нет! - возмущенно ответила Клава, пряча в рукава закоченевшие руки.
Устраиваться на чердаке было весело. Их немного напугал хозяин дома,
мужчина неопределенных лет, длинный, с настороженным взглядом исподлобья и
синим швом у виска. Он поднялся по лесенке, всех по очереди оглядел и вдруг,
ни слова не сказав, ушел.
- Сердится... - прошептала Клава.
Но через несколько минут хозяин снова застучал сапогами по лестнице.
Клава виновато прикусила язык и смирно отошла в сторонку. Она боялась, что
он прогонит их с чердака. Но он потоптался у порога и сказал неожиданно
застенчивым голосом:
- Я тюфячки могу дать. Для барышень...
Девушки готовы были отказаться: на полу так на полу, без нежностей. Они
не барышни. Но Сема закричал:
- Тащите! Здорово! Тащите!
Хозяин принес тюфяки. Он не уходил и все тем же настороженным взглядом
наблюдал, как устраиваются комсомольцы. Девушки, притихнув, быстро улеглись,
до подбородков натянув одеяла. Генька невозмутимо растянулся на полу. Сема
растерянно вертелся по чердаку, не зная, как и о чем заговорить со странным
человеком, и волнуясь оттого, что человек может обидеться. Нашелся Гриша
Исаков. Он подвинул хозяину чемодан, сел на краешек сам и сказал простецки:
- Садись, отец, закурим.
Неторопливо закурили. Хозяин, видимо, обрадовался приглашению, но
молчал.
- Как звать? - спросил Гриша.