"Алан Кэйу. Бишу-ягуар (Повесть) " - читать интересную книгу автора

животных.
С заходом солнца наступила блаженная прохлада. Но от шума спасения не
было.

***

Целый день индеец искал потерянный след.
Когда он понял, что окончательно сбился, то невозмутимо разжег костер,
присел на землю рядом с дочерью и уставился на пламя.
Наконец он сказал, не глядя на девочку:
- Возле деревьев-коричников - вот где я потерял след. Животное
направляется к горам, но знает, что я его преследую, поэтому намеренно
уклоняется в сторону, чтобы меня запутать.
Марика вскочила на ноги и, смущенно улыбаясь, спросила:
- Пойдем считать гевеи?
Урубелава пожал плечами:
- Гевеи могут подождать. Мы возвращаемся.
Они повернули обратно, только теперь индеец шел зигзагами - сто шагов в
одну сторону, потом в другую, обрубая длинным ножом лианы и ветви,
преграждавшие путь.
Солнце висело низко над горизонтом, и косые желтые лучи проникали в
гущу деревьев, отбрасывающих причудливые, порой зловещие тени. Заметив, что
дочь испуганно поежилась, Урубелава сказал:
- Не бойся, здесь нечего бояться.
Он знал, что Марика страшится темноты, поэтому, когда они поравнялись с
огромной стофутовой сейбой с многочисленными стволами, растущими из могучего
основания, он сказал:
- Здесь. Мы проведем ночь здесь...
Ослепительно прекрасные орхидеи облепили серую кору лесного исполина,
вокруг ствола бледно-зелеными змейками обвивались тонкие, упругие лианы и
исчезали в толще ветвей, переплетение которых образовывало естественное
убежище.
- Принеси сухие ветки для костра, - сказал Урубелава.
Вскоре девочка вернулась, волоча увесистую ветвь высохшей капироны и
большой обломок бамбука. Урубелава развел костер и быстро заснул,
завернувшись в одеяло.

***

Намокшая от вечерней сырости веревка все больше растягивалась.
Индеец сплел ее из льняных прядей, которые переплетал, связывал,
вымачивал и протирал пчелиным воском, то и дело пробуя веревку на прочность,
зажав ее между большими пальцами ног и изо всех сил натягивая руками.
Закончив работу он обвязал веревку вокруг дерева и принялся с силой дергать,
накрепко связывая ее в местах разрыва. Работа заняла целых три дня.
Это было давно. Теперь же веревка истрепалась и обветшала, а воск
местами выели насекомые. Там, где воска не было, роса размягчала и
растягивала веревку; здесь и возникали слабые места.
Бишу, когда к ней возвращалось сознание, исступленно грызла ненавистную
веревку. Вскоре ей удалось прочно зажать узел коренными зубами, и она