"Александр Хургин. Комета Лоренца (сборник)" - читать интересную книгу автора - Вы муж Марьи?
В трубке подумали и спросили: - А у нее есть муж? Я решил, что не туда попал и собрался нажать на рычаг, но услышал приближающийся Марьин говор. - Дай, - сказала она кому-то и спросила в трубку: - Кто вам нужен? - Это я, - сказал я. - Ты дома? - спросила Марья. - Дома, - сказал я. - Тогда приходи. У меня день рождения. - Я не знал. Ты никогда не говорила о своем дне рождения. - Теперь говорю. Давай, я жду. - Постой, - я вспомнил, что звонил не за этим. - Ты о комете знаешь? - Знаю. Давай, а то прилетит - не успеешь дойти. - А кто у тебя там? - спросил я на всякий случай. - Да так, - сказала Марья. - Люди. Я положил трубку и аккуратно, чтоб не разбудить кошку, встал. Надел костюм, куртку, взял зонт. Потом помедлил и поднял спящую кошку. Она выразила все свое недовольство и посмотрела на меня вопросительно. - Залезай, - сказал я и посадил ее за пазуху. Она свернулась под рубашкой и начала громко, как маленький трактор, мурлыкать. Лифт стоял на этаже. Мы вошли и поехали вниз. Дождь прекратился, но чувствовалось, что возобновиться он может в любую минуту. Я шел по промокшей пустой улице к пятачку. Шел не спеша, широко расставляя ноги, чтобы не забрызгать брюки и туфли. В день рождения Марьи мне хотелось выглядеть двое. Они были в одних, мокрых насквозь костюмах и, судя по тому, что, поочередно плевали на часы - в высшей стадии опьянения. Я приблизился и уже почти прошел мимо, но меня окликнули: - Э, можно вас? Простите. Я повернулся к ним лицом и остановился. - Понимаешь, - с трудом выговорил один, - мы соревнуемся. Я плюю на секундную стрелку, потому что она быстрее идет, а я трезвее, а он - на минутную. Будь другом, посуди - в чью пользу счет. Я посмотрел на часы и сказал: - Тут нет секундной стрелки. - Как нет? - удивился тот, что трезвее. - Так нет, - сказал я и добавил: - И вообще часы эти давно стоят. - Нет, ты серьезно? - не поверил мне трезвый. - Серьезно. Видимо, такого поворота он не ожидал, видимо, это было для него уже сверх меры и он заплакал. - Не плачь, - сказал его товарищ и качнулся. - Чего плакать, когда ты победил и у нас "Довгань" остался? Все будет хорошо. Они обнялись и пошли прочь, в неизвестном мне направлении. Марьин дом стоял серый и темный. Светилось буквально несколько окон. И мне стало как-то неловко. Был я здесь один-единственный раз, а встречались мы с Марьей в другой квартире, похожей на продуктово-вещевой склад. Она говорила, что это и есть склад ее подруги-бизнесменши. Поднялся пешком - лифта в этом подъезде не было. Его, по словам Марьи, |
|
|