"Александр Хургин. Комета Лоренца (сборник)" - читать интересную книгу автора

девушки и тем более женщины на Серегу почему-то никогда не смотрели. Может,
он был недостаточно видный или недостаточно высокий, или недостаточно хорошо
одетый. А может, их в лице Серегином что-либо коренным образом не
устраивало. У Сереги ведь было самое обыкновенное лицо, ничем не выдающееся
и не примечательное. За исключением старого шрама, оставшегося Сереге от
советской армии. Но шрама почти не видно. Если только специально
присматриваться. Так что, вполне возможно, девушки и женщины Серегу просто
не замечали. Ну, взгляд на нем у них ни за что не задерживался и не
зацеплялся. Поэтому Серега познакомился тогда вместо женщины с хорошим
мужчиной в плаще, без определенной внешности, который впоследствии оказался
дядей Колей, а еще позже Петровичем5 и у которого была с собой чебурашка, в
смысле бутылочка из-под пепси, наполненная до краев своего горлышка водкой.
И помимо того, у него была котлета в тесте. И они съели котлету, разделив ее
поровну меж собою, а водку всю выпивать не стали, а только приложились
губами и сделали по глотку. Серега средний глоток сделал, а мужчина в плаще
- очень большой и вместительный. После чего он спрятал остатки водки во
внутренний карман плаща и сказал "может, еще кого-нибудь встречу". "А
закусывать чем в таком случае будете? - спросил Серега. - Мы же котлету
съели всю до основания". "Котлета - не проблема", - сказал хороший мужчина,
и они поговорили с Серегой о многом, и говорили бы еще, но откуда-то взялись
двое мужиков с телекамерой и бесцеремонно вмешались в их приятное
времяпрепровождение. Один направил на Серегиного визави черное дуло своего
аппарата, а другой спросил:
- Скажите нам пожалуйста, как вы живете?
Новый Серегин знакомый отвечал, как положено отвечать в нашем обществе
переходного типа:
- Разве мы живем? - отвечал он. - Мы - выживаем.
- И как же вы выживаете? - тоже как положено, продолжал спрашивать
телевизионный мужик.
- Ну вот, - продолжал отвечать друг Сереги, - сегодня у меня есть
возможность - я покупаю выпивку, завтра у него есть - он покупает. - Здесь
дядя Коля сделал паузу и закончил: - А вы, собственно, что хотите нам
предложить?
Наверно, они ничего не хотели, потому как повернулись и ушли, а Серега
подумал про себя, что на свете все-таки много хороших и замечательных людей,
возможно, их даже больше, чем плохих. И значит, подумал Серега, жить на этом
свете можно, потому что злу никогда не возобладать над добром окончательно и
бесповоротно. Вот что тогда, в трудный и унизительный, можно сказать, момент
жизни Серегу обнадежило. И он вернулся домой и стал там жить, только
замкнулся сам в себе.
Такая жизнь не была безоблачной и счастливой и напоминала несколько
круговую оборону или глухую защиту, но люди по-разному живут, и так, как
Серега - в частности. Да и кто сказал, что жить, находясь все время в
нападении, лучше и достойнее звания человека? Конечно, достичь в жизни,
нападая на других людей, можно большего, чем от тех же людей обороняясь. Но
это если человек желает чего-нибудь достигать. Серега, например, не желал.
Он желал просто жить-поживать да добра наживать. Причем добра не в смысле
богатства и материальных благ, а в смысле добра в прямом и основном
понимании этого емкого слова. Хотя, впрочем, и этого он желал не слишком
активно и устремленно. Не был Серега человеком целенаправленным, он, скорее,