"Митри Кибек. Герои без вести не пропадают (книга 2) " - читать интересную книгу автора

ими кровавой войны.
- Да, чувство страха овладевает многими. Ни у кого нет уверенности в
завтрашнем дне...
Флеминг был прав. Немцы давно потеряли бодрость -духа, а приближение
зимы для солдат и офицеров вермахта всегда было грозным предупреждением о
близкой катастрофе, так как никто из них еще не забыл поражения под Москвой
в 1941 году. Теперь же бесперспективность войны стала очевидной для
большинства немцев. Советские войска двигались на запад неудержимой лавиной.
Пламя войны бушевало совсем рядом с их родным домом. Еще последнее усилие -
и армии антигитлеровской коалиции ворвутся в пределы самой Германии.
Гитлеровская верхушка и генералитет лихорадочно искали выхода из
создавшегося положения. Пессимисты приравнивались к пораженцам, а маловеры -
к трусам и паникерам. Тех и других по суду и без суда направляли в штрафные
части, сажали в тюрьмы, а некоторых даже расстреливали на глазах у своих
сослуживцев. Однако террор помогал мало. Число маловеров все увеличивалось и
увеличивалось, участились случаи самострелов. Профессор Флеминг знал об
этом.
Персонал госпиталя, в котором работал Флеминг, был укомплектован из
австрийцев. С начала войны они безвыездно находились в Вене, но летом сорок
четвертого года, когда для немцев разразилась белорусская катастрофа, их
перебросили на восточный фронт. Тут началась у них кочевая жизнь. Побывали
они в Минске, Бресте, а затем переехали в Варшаву. Австрийцы, привыкшие к
мирной жизни, с трудом приобщались к походной жизни. Особенно тяжело они
переносили разлуку с любимой родиной. Стоило им услышать по утрам позывные
широковещательной радиостанции Вены, как тут же на глаза навертывались
слезы. На чужбине -же им с утра до ночи приходилось слышать вместо ласкающих
их утонченный слух мелодий Моцарта и Штрауса вой сирен, страшный рев
артиллерийской канонады, оглушительные взрывы авиабомб, а в промежутках
между этими страшными звуками душераздирающие стоны раненых. От такой жизни
можно было сойти с ума. Только надежда на скорое возвращение на родину все
еще поддерживала в них дух. А тут еще пошли слухи о предстоящем переводе
госпиталя в Венгрию. Венгрия - не Польша, из Будапешта до родной Вены рукой
подать. Все оживились, все начали тайком укладывать личные вещи, передавая
из уст в уста "самые последние" и "самые точные" сведения о плане эвакуации,
добытые ими якобы из "самых достоверных" источников.
План эвакуации госпиталя действительно существовал, он хранился в
личном сейфе начальника. Какое разочарование охватило бы их, если бы они
узнали о том, что этим планом предусматривалась передислокация госпиталя
сначала в Познань, а потом дальше на запад, вплоть до Берлина. Такая
возможность ничего хорошего не сулила австрийцам. Они оказались бы
окончательно отрезанными от родины. Очутиться в самом конце войны в центре
Германии - это все равно что оказаться вместе с пиратами на палубе их
тонущего корабля. К тому же столица фашистского рейха подвергалась
разрушительным бомбардировкам с воздуха. А кому охота погибать за чуждые
интересы, да еще на чужой земле? Поэтому слухи о предстоящем переезде в
Венгрию весь персонал госпиталя воспринял с радостью. Правда, были и
скептики, которые сомневались в достоверности подобных слухов. В другое
время они, возможно, оказались бы правыми, но в конце 1944 года, когда
Советская Армия воевала уже на Балканах, гитлеровское командование вынуждено
было перебрасывать войска в Венгрию и Югославию с тех участков восточного