"Ли Киллоу. "Веритэ"-драма (Журнал "Фантакрим-MEGA")" - читать интересную книгу автора

сцену, но, вовремя вспомнив совет Брайана, остановилась и повернула в
зрительный зал. Здесь бригада рабочих занималась монтировкой прозрачной
стены, отделяющей сцену от партера, и наведением голографических
изображений.
Задник уже превратился в уходящую вдаль линию пологих холмов.
Спроецированное полукругом изображение срезало углы сцены и создавало
полную иллюзию горизонта. Настолько полную, что брала невольная оторопь
при виде мастера в шлеме с наушниками и микрофоном, который шагал сквозь
холмы прямо по этому горизонту. Сверяясь с планом, он отдавал команды
своим помощникам в проекционной кабине под самым потолком. В глубине,
справа от меня виднелись какие-то серые блоки - возможно, часть еще
"недостроенного" техниками дома. Прямо на глазах голографическое
изображение обрастало новыми деталями, все более походя на реальный, хотя
и несколько странный пейзаж. Особенно меня сбивали с толку холмы:
абсолютно голые, лишенные какой бы то ни было растительности. Три-четыре
низеньких кривых деревца возле дома тоже выглядели странными и
незнакомыми. Наконец я сообразила, что передо мной вовсе не земной пейзаж,
а холмы далекой планеты Шиссаа.
Стена перед сценой была уже практически возведена. Непрозрачная для
актеров, она в то же время позволяла с любого места следить за
происходящим. Для аудитории это усиливало иллюзию настоящей, подлинной
жизни, но актеров, увы, намертво отрезало от зрителя. Я всегда жалела об
этом, даже памятуя, что в "веритэ"-драме актер по определению должен
реагировать только на действия своих партнеров.
Кто-то окликнул меня по имени. Я обернулась и увидела Майлса:
приветственно помахивая рукой, он поднимался в репетиционную. При этом
ноги его выписывали странные зигзаги, а походка приобрела какой-то
волнистый характер. Так же, как я - Аллегрой, он пришел в театр Хаконом,
и, подобно голографической декорации, буквально на глазах обрастал все
новыми деталями своего персонажа. Не удержавшись, я представила себе,
насколько хорош будет Хакон в его исполнении, хотя и знала, что Аллегре не
следует этого делать.
Мои часы показывали одиннадцать. Я подумала, куда девать еще два часа,
и вспомнила о кафе поблизости, о котором рассказывал Томми. Там можно
будет посидеть, выпить чаю, а заодно и порепетировать роль Аллегры на
официантах. К тому же разглядывание публики в городах типа Гейтсайда
всегда доставляло мне большое удовольствие.
К часу я вернулась в репетиционную и застала там атмосферу готовой
вот-вот разразиться бури. Мне даже послышалось потрескивание грозовых
разрядов в воздухе. Томми сидел на раскладном деревянном стуле и был
всецело поглощен разглядыванием собственных ногтей. Над ним неподвижным
изваянием высился Майлс, а Брайан с небывалой частотой отсчитывал свои
пять шагов влево-вправо. При этом лицо его казалось изваянным из
заиндевевшего гранита. И хотя в рекламе моего пальто речь шла только о
морозочувствительноети, оно вдруг вздыбилось всеми своими ворсинками и
облепило меня так, как если бы я оказалась на Северном полюсе.
Брайан заметил меня, и его тяжелый подбородок дернулся на пару
миллиметров вниз, что, видимо, должно было означать приветственный кивок.
Я стянула отчаянно сопротивлявшееся пальто и бросила его на свободный
стул.