"Анатолий Ким. Стена (Повесть невидимок) [H]" - читать интересную книгу автора

покорил тебя. Помнишь, как красиво я говорил про звезды в ту ночь?..
- Не помню... Нет, вспомнила! Это было тогда, когда я привезла тебя к себе в
микрорайон, в дом, где я останавливалась, приезжая в Москву.
- Да, в тот раз.
Я тогда вышел на балкон, на этот заваленный всяким домашним хламом пыльный
балкон, который вовсе не был рад тому, что его посетили, - у висячего над
ночной бездной балкона был вид отчужденный, угрожающий. Он не предлагал
посетителю выйти и удобно расположиться на нем, благодушно озирая украшенное
тусклыми звездочками надмосковное мировое пространство, а наоборот - как бы
хотел прогнать гостя назад, затолкать его обратно в железобетонную дыру
стандартной квартиры на двенадцатом этаже крупнопанельного дома. Угрюмая
была душа у этого балкона... Вдруг что-то произошло в космической глубине -
быть может, миллионы лет назад, - влетели в вечерние московские небеса две
пригоршни огненных метеоритов, прочертили мгновенные траектории по
бездушному пространству тьмы... Затем исчезли, беззвучно истаяли - и огни, и
следы, осталась после грандиозной картины космического катаклизма одна лишь
неприглядная пыльная плита балкона, перечеркнутая полосами света, падавшими
сквозь мутные оконные стекла... Когда на этом темном необитаемом балконе мне
стало совсем неуютно, я бросил в бездну городской тьмы потухший окурок и
вернулся в комнату.
В том микрорайоне недалеко от дома находились пруды, и я ездила к ним
купаться, ставила в удобном месте на берегу машину, раздевалась в ней и в
купальнике шла к воде. Но входя в пруд меж прибрежных кущ ивы, там, где
низко нависающие ветви почти касались водной глади, я снимала с себя
купальные "две штучки", все это хозяйство пристраивала в упругой развилке
ветвей и пускалась вплавь совершенно нагой. Действие это было довольно
рискованным, и не столько из-за народа, который в теплые дни в немалом
количестве скапливался по берегам пруда, сколько из-за сомнительной чистоты
городского водоема. Вода была, если сказать по правде, вовсе не прозрачной и
светлой, как то положено быть чистой воде, - она была глинистого цвета,
весьма мутной. К тому же некий устойчивый запах витал надо всем водным
пространством, состоящим из гирлянды соединенных друг с другом старинных
прудов. Пахло не то удобрениями, которые были свезены на прибрежные огороды,
не то прорвавшимися где-то городскими сточными водами.
О, ничто не заставляло меня купаться в этих прудах - просто однажды я это
сделала, тогда у меня сломалась машина и я не могла выехать за город, -
потом привыкла, как привыкли и другие люди, купавшиеся там. Ничуть не
кажется невозможным искупаться даже в грязной луже, если таковая находится
рядом, а вокруг кипит невыносимый летний зной, и адов мутный смог
сотрясается неумолчным гулом автотрасс, ревом работающих моторов, и тебе
представляется, что весь кишащий столичный люд устремился сейчас за город, к
прохладным речкам и озерам. Но если тебе сейчас в пригород выбраться
невозможно - впору броситься, зажмурив глаза, в любой заплеванный городской
пруд, в переполненный клиентами платный бассейн, в каменную чашу фонтана -
лишь бы там плескалась и сверкала вода! Так я и сделала однажды, и ничего
плохого со мною не случилось - с тех пор каждый день купалась в пруду своего
микрорайона, никуда далече из города не выезжая.
По одному берегу избранного мною прудового озерца близко к воде лепились
друг к другу безобразные сооружения сарайного типа, сколоченные из
случайного материала, обитые ржавыми кусками листового железа. Это были