"Анатолий Ким. Отец-лес (Роман-притча)" - читать интересную книгу автора

Анатолий КИМ

ОТЕЦ-ЛЕС

Роман-притча



I

Семнадцать часов потратил Степан Тураев, чтобы добраться до этого
лесного угла, где он хотел умереть, привалясь спиною к стволу большой
раздвоенной сосны, а его отец Николай Николаевич, отставной офицер, военный
ветеринар, впервые пришёл туда в 1889 году осенью, облюбовал большую поляну
среди берёз и сосен, там и начал с весны строить свою усадьбу. Степан
пробирался заглохшими лесными дорогами, выйдя пешком из Гуся Железного, и
чуть ли не ползком, согнувшись в три погибели, довлёкся к огромному дереву
на краю поляны и упал на колени, плюясь на землю сгустками крови -- той
самой полудворянской крови, которою был обязан сожительству Николая
Николаевича и его кухарки Анисьи. Прислонясь головою к широкому комлю
дерева, Степан закрыл глаза и надолго впал в беспамятство, валяясь на том
самом месте, где под гигантской сосною, вверху раздвоенной наподобие лиры,
стоял когда-то Николай Тураев и размышлял о свободной и счастливой жизни,
которую устроит в благодатной лесной глуши, удалясь от суеты мира наподобие
американца Генри Торо.
Очнувшись от ночного холода, Степан Тураев с трудом приподнялся с земли
и, не видя ни зги, сделал шаг-другой, сам не зная, куда ему направиться.
Вдруг ясно и горько подумалось, что настал, очевидно, час его одинокой
смерти вот в этой холодной лесной тьме, рядом с таящимися в ней буграми и
ямами, которые остались на месте большого барского дома -- усадьба была
сожжена мужиками летом 1918 года. Собственно, с этого времени Степан Тураев
и не видал родных пепелищ, вырос на чужбине, на войне, оказался в плену --
и только теперь с больной надорванной грудью пришёл сюда -- умирать.
Не с этим явился когда-то в лес его отец, Николай Николаевич Тураев,
молодой розовощёкий философ, стремившийся постичь не книжные знания, в чём
он разочаровался, а ту ступень натуральной свободы, в которой пребывали
животные и растительные существа -- все материальные предметы вселенной от
малого муравья до гигантской звезды небес, -- и которую мешало постичь
суетливое человеческое общежитие с наложением своих жестоких обязательств,
предрассудков и разных правил, как благородных, так и подлых. Подчинённость
этим правилам лишала разум силы и самостоятельности, нужно было порвать с
ними и для этого уйти в лес, там обрести себя в свободе, чего и достиг
полстолетия спустя не сам Николай Николаевич, а его младший сын Степан в
час одинокого умирания среди холода и тьмы ночного леса.
Это действительно была полная и неограниченная свобода -- протянув
перед собою руки, Степан Тураев стоял в плотной ослепительной мгле, не чуя
под собой тверди, не ощущая собственной тяжести, словно выброшенный в
межзвёздное пространство, где нет даже понятия опоры. И подступившая
смерть -- очень простое и сильное _чувство_, смерть впервые предстала перед
Степаном не ужасным завершением тяжкой неволи жизни, а началом легчайшей