"Анатолий Ким. Запах Неустроева; Рыба Simplicitas (Два рассказа)" - читать интересную книгу автора

Как же так? Отчего такое затмение?
Но ведь прошло столько лет с тех пор, как рыба Simplicitas начала
крошить стенку пещеры зубами и, отломив кусочек коралла, относить его ко
входу и укладывать на порог, в начатую ею ограду от внешнего мира. И лет
через пятьдесят рыбе удалось поднять достаточно высокую баррикаду, сузившую
пещерный лаз до размеров ее пасти.
Но и моей возлюбленной, стало быть, уже далеко перевалило за сорок,
ведь мы с нею были одногодками. А что может статься с любой красавицей,
когда годы ее подбираются, увы, к пятому десятку... Я не узнал ее, я не мог
узнать ее, я не должен был узнать ее в тот раз - иначе, может быть,
произошло бы что-нибудь пострашнее моего прискорбного посрамления. Рыба
созерцала ничего не понимая - как было ей понять, что, впервые увидев М. Т.
в семнадцать лет, я мгновенно сошел с ума и в болезни этой, в исступленном
помрачении, провел всю остальную жизнь! Девушка действительно представилась
мне божественно красивой - встретив ее лет через тридцать, я и на самом деле
не узнал богиню своей юности. Крашенные в цвет ржавчины седые, должно быть,
жидковатые волосы... Не очень удачные вставные зубы... Пощадите! Рыба
Simplicitas, пощади!
Ведь мне всю жизнь представлялось, что у М. Т. были небесно-голубые
глаза, а у этой крашеной дамы оказались глаза невнятного цвета, намешанные,
болотного оттенка... Значит ли это, что сокровищ никогда не было? Или это
значит другое: сокровища унесены ворами? Но так или иначе - как же,
наверное, я сделал ей больно! Ничего еще не понял даже тогда, когда был
задан мне прямой, отчаянный вопрос:
- Это правда, что вы в детстве полюбили меня и потом всю жизнь любили?
На что я ответил удивленно:
- В детстве?.. Где это? В детстве мне приходилось жить в самых разных
местах... Так где же?
- На Шикотане, - был поспешный, пожалуй, слишком поспешный ответ.
- Ну что вы! - едва ли не возликовал я. - Никогда не приходилось там
бывать.
В детстве я жил, правда, с родителями на Камчатке. Но на Курилах мы
никогда не жили...
- Значит, это ошибка, - опять торопливо, как бы даже нетерпеливо
произнесла она и быстро, с выражением легкого пренебрежения на лице,
отвернулась от меня.
В проявлении этой нетерпеливости, в том, как она произнесла последние
слова и резко отвернулась в сторону... - что-то едва узнаваемое, очень и
очень далекое, кольнуло в край моего сердца. И я все же решил уточнить.
- Мне скоро будет пятьдесят лет. На Сахалине в последний раз я был лет
двадцать пять назад... Это полжизни, знаете ли... Скажите, пожалуйста, не
сердитесь на меня - но на сколько лет я старше вас?
Ах, рыба, рыба Simplicitas! Это я с такой примерной галантностью
выспрашивал у немолодой женщины, сколько ей лет. И она ответила,
усмехнувшись:
- Лет на пятнадцать, пожалуй.
- Вот видите! - я, понимаешь ли, едва не захлопал в ладоши. - Мое
детство прошло намного раньше вашего...
Но что бы там ни было, каких бы нелепостей ни нагромождалось в нашем
дальнейшем малосодержательном разговоре, - но убийственная истина все же