"ДРАКОНЬЕ ЛЕТО" - читать интересную книгу автора (СИЛАЕВА Ольга)

ГЛАВА 1

Я шел по каменному коридору. Голубое платье Эйлин мелькало впереди.

В ушах звенело. Мы даже не поздоровались толком. Когда она наклонила голову в знак приветствия, я не пошевелился. Вместо того чтобы ответить, обернулся к воротам, к Мареку и Лин, и наткнулся, как на стену, на хлесткое «Иди!» в два голоса.

Соберись, Квентин. Двери закрыты. Время вспоминать прошлое сгорело у костра, время пережевывать ошибки просыпалось сквозь пальцы в дилижансе, время оплакивать судьбу осталось в Теми, время сходить с ума сгинуло в Херре.

Поливать замки огнем ты уже пробовал, вышло не очень-то. Так почему бы не перевоплотиться в наивного школяра? Тем более что маска будет как раз впору.

Мы вышли на крытую галерею. Эйлин, по-детски подпрыгнув, уселась на высокие перила, и я впервые смог ее разглядеть.

Ей можно было дать и двадцать восемь, и сорок. Ясное небо в проеме арки рисовало стройную фигуру, темные витые косы отливали золотом. Глаза, не улыбаясь, безмятежно следили за мной.

– Простите мне мои дурные манеры, – я коротко поклонился. – Меня зовут Квентин, как вы знаете. Я родился…

– Яблоко? – бесцеремонно перебила она.

Я моргнул.

– Конечно.

Эйлин рассеянно кивнула, глядя вдаль. Пальцы прокатились по голубой ткани и соскользнули с колена. Запястье изогнулось, волшебница повернула голову – и протянула мне плотное желтое яблоко.

Я почувствовал, что расплываюсь в улыбке, как ребенок. Эйлин расправила складки платья – в руке непостижимым образом зарумянилось второе яблоко – и невозмутимо надкусила фрукт.

Интересно, а вступительные испытания точно закончились?

– Потайной карман я бы заметил, – рассудил я. – Снаружи за перилами ничего нет. Магия на это не способна. Яблоко могло прилететь из чулана, но порыв ветра нельзя не ощутить.

Эйлин кивнула.

– Марек вырос перед вами как из-под земли, – сказала она. Голос у нее был под стать облику: глубокий, с теплыми насмешливыми нотками. – О поломанном пруте знает любой школяр, но для новоприбывших чародеев это каждый раз маленькое чудо. Такое же, – она легко соскочила с перил, – как эта корзина.

В боковой нише, что закрывало платье Эйлин, яйцами диковинной птицы желтели пять яблок в плетеном гнезде. Каменный выступ прятал тайник от чужих глаз. Эйлин внимательно смотрела на меня, а я чувствовал, что должен что-то сказать. И совсем не то, чего от меня ждут.

– Прут давно бы расшатали и вытоптали тропинку, а от яблок остались бы одни огрызки, – произнес я. – Значит, кто-то очень любит это место. И этот кто-то – каждый маг. Волшебник – тот, кто бережет маленькие чудеса?

– Скажем, так, – помолчав, сказала Эйлин, – если мои студенты разгромят трактир у Трех Ворот, я отнесусь к этому гораздо спокойнее.

– Студенты?

– Мои ученики. Те, – она лукаво наклонила голову, – кто интересуется. Здесь читают и общий курс наук: историю, грамоту, простые заклинания. Любой школяр после Галавера будет могучим магом, но чародея, что решится пойти дальше, не превзойдет никто. В ясный день он сам себе армия.

– Не ударит такая мощь в голову?

– А на этот случай, – Эйлин тонко улыбнулась, – существуют ненастные дни.

– Маг, который захочет идти дальше, – задумчиво обронил я. – Или должен будет идти дальше?

Эйлин развела руками.

– Что скажет краснодеревщик, если узнает, что ему суждено стать лучшим? Что скажет актриса? Сочинитель? Звездочет? Оскорбленно бросит инструменты, хлопнет дверью и вскричит издали: «Нет, никогда!»? Чем сильнее в вас взыграет дух противоречия, тем раньше мы узнаем, что не сойдемся во взглядах.

– Разумно, – я перевел дух. – Я готов.

– М-м? – Эйлин подняла бровь.

– Стать величайшим из магов. Вы же поставили меня перед фактом, – я развел руками, подражая ей.

– Да! – спохватилась Эйлин. – Ничего не получится.

– Э-ээ… тогда что?…

– Пока я не сообщу вам три простые вещи, – закончила она. – Вы должны меня извинить, но это непременные формальности, а поскольку вы прибыли из глухих краев, они тем более необходимы.

– Я весь внимание, – уверил я, в очередной раз вгрызаясь в яблоко.

– Хорошо… Во-первых, маг не должен совершать преступлений. Вам будет выплачиваться стипендия; если этих денег не будет хватать, обращайтесь ко мне или ищите работу, но воровство или грабеж означают ваше исключение. Дуэли, разумеется, запрещены.

Я едва заметно усмехнулся.

– Во-вторых, магия огня должна быть безопасна, иначе это не магия, а пепел знает что. Вы научитесь дышать, удерживать огонь в ладонях и не наносить вреда – в первую очередь себе. Мы займемся этим сегодня же.

Бесчисленные круги вокруг фермы, долгие годы без полета – и я-то не умею себя сдерживать? Впрочем… левая рука, покрытая ссадинами, разбуженная с утра горячей водой, ныла, как перебитое ураганом крыло. Руки Эйлин были безукоризненны.

– И в-третьих, – Эйлин обреченно вздохнула, – День трех колоколов означает, что…

– Я знаю, – перебил я. – Вам не стоит продолжать.

Эйлин смерила меня усталым взглядом.

– Спасибо, что растянули этот разговор еще на несколько минут, – ровным тоном сказала она. – Так вот: в день, когда колокола бьют не один раз, а три – другими словами, в день, который наступает каждые четыре недели, – вам стоит ночевать одному, если вы не хотите проснуться будущим отцом семейства.

Я сухо поклонился.

– Это все?

– Хочу верить. Ну и… берегите маленькие чудеса, – Эйлин подкинула огрызок в воздух и шлепнула по нему ладонью. Полыхнуло, и яблочные косточки опали горсткой черной пыли. – Ах, да…

Повинуясь сложному жесту, пылинки собрались незримый кулак и вылетели сквозь арку, наливаясь желтым свечением изнутри. Воздушный поток ударил в окно башни напротив, засверкал на кирпичах яркой меткой. Со звоном распахнулись ставни.

– Вот ваша комната, – сказала Эйлин. – Устраивайтесь. Я буду ждать вас на крыше через удар колокола.

Ага. Я высунул голову в проем. Еще одна галерея, ступеньки, коридоры, лестница наверх, которую еще нужно поискать, галерея, башня – впору заключать пари, найду ли я свою обитель до ужина.

Может быть, проще переехать?

– Это испытание? – спросил я.

Эйлин помолчала.

– Вам приходилось убивать?

– Скорее да, чем нет, – вырвалось у меня.

– Ну вот. Уж выход на крышу вы точно найдете.

Голубое платье исчезло за поворотом, а я уселся на перила и принялся размышлять.

Тонкий огонь идет от рук; драконье пламя вырывается с дыханием. Развить первое и притушить второе – только и всего. А вот как закрыться от симпатий и привязанностей? И закрываться ли?