"Стивен Кинг. Баллада о блуждающей пуле" - читать интересную книгу автора

подчеркнула она в своем письме, - что самую тяжелую работу по дому,
например, ручную стирку, он выполнял сам. Он попросил только об одном:
чтобы ей не разрешали входить в его кабинет".
"А самым лучшим и наиболее обнадеживающим с точки зрения Джейн было
то, что он вернулся к работе, на этот раз над новым романом. Она прочитала
первые три главы, и они показались ей великолепными. По ее словам, все это
началось с того момента, как я принял "Балладу о блуждающей пуле" для
публикации в "Логане". До того момента он был в безнадежно плохом
состоянии. И она благословляла меня за то, что я сделал".
"Я абсолютно уверен, что она была искренней, но все же в ее
благодарности не было особой теплоты, и солнечность ее письма местами
замутнялась. Вот я и опять заговорил об этом: свет, который пронизывал ее
письмо, чем-то напоминал лучи солнца в тот день, когда оно пробивается
через тяжелые дождевые облака, предвещающие бурю".
"При всех этих хороших новостях - друзьях, собаке, служанке и новом
романе - она тем не менее была слишком проницательна, чтобы поверить в его
окончательное выздоровление... по крайней мере, мне так казалось из моего
тумана. У Рэга оставались признаки психоза. Психоз чем-то похож на рак
легких: ни одна из этих болезней не может пройти сама собой, хотя и у
сдвинувшихся и у раковых больных могут быть периоды временного
облегчения".
"Могу я попросить у вас еще одну сигарету, дорогая?" Жена писателя
протянула ему одну штуку. "В конце концов", - продолжил он, доставая свой
"Ронсон", - "знаки его болезни были повсюду. Ни телефона, ни
электричества. Он кормил свою пишущую машинку так же регулярно, как и
своего щенка. Соседи-студенты считали его гением, но они не видели, как по
утрам он надевает резиновые перчатки от радиации, чтобы принести свежую
газету. Они не слышали, как он стонет во сне, и им не надо было
успокаивать его, когда он, крича, просыпался от кошмаров, которые не мог
потом вспомнить".
"Вы, моя милая", - повернулся редактор к жене писателя, -
"удивлялись, почему она была так привязана к нему. Но вы ведь не все
сказали, что было у вас на уме. Не так ли?" Она кивнула.
"Да. И я не собираюсь перечислять вам все причины. Когда
рассказываешь правдивые истории, надо просто перечислить все происшедшие
события, и пусть люди сами беспокоятся о том, почему они произошли. В
общем, никто никогда не знает причину тех или иных событий... а в
особенности те люди, которые утверждают, что она им известна".
"Но все-таки в представлении Джейн Торп дело значительно поправилось.
Она переговорила с негритянкой среднего возраста о работе по уборке дома и
заставила себя рассказать ей о странностях мужа настолько откровенно,
насколько она могла. Женщина - ее звали Гертруда Рулин - рассмеялась и
сказала, что ей приходилось работать на людей, которые вели себя куда
страннее. Первую неделю работы Рулин в доме Джейн провела почти с тем же
самым чувством, с которым она впервые шла вместе с мужем в гости к
соседям. Она постоянно ожидала какого-нибудь дикого взрыва. Но Рэг
очаровал служанку в той же степени, что и своих молодых друзей, поговорив
с ней о ее церковной деятельности, о ее муже и о Джимми, ее младшем сыне,
рядом с которым, по словам Гертруды, даже Джек-потрошитель выглядел бы
смирным зубрилой-первоклассником. У нее было одиннадцать детей, но между