"Стивен Кинг. Последняя ступенька" - читать интересную книгу автора

Я знал, что надо делать, мгновенно сообразил. Я, конечно, жутко ис-
пугался, но не настолько, чтобы ум отшибло. Она повисла почти на двад-
цатиметровой высоте, выше были только ласточки, продолжавшие щебетать
как ни в чем не бывало, а Китти отчаянно дрыгала ногами в воздухе. Ис-
пугался я смертельно. Я по сей день, можете себе представить, не могу
смотреть воздушные аттракционы, даже по телевизору. В животе сразу
что-то сжимается.
Но я знал, что надо делать.
- Китти! - завопил я. - Только не шевелись! Не шевелись! Она тотчас
подчинилась. Перестала дрыгать ногами и повисла, изо всех сил держась
за последнюю ступеньку - это было все, что осталось от лестницы, - так
в струнку висит воздушный гимнаст на неподвижной трапеции.
Я метнулся к стогу, захватил сколько мог сена, вернулся, бросил на
пол. Потом опять к стогу. И опять. И опять.
Сознание мое как бы выключилось, помню только, что сухие травинки
забились в нос, и я, расчихавшись, не мог остановиться.
Я носился туда-назад с охапками сена; там, где недавно было основа-
ние лестницы, рос стожок. Вот именно - стожок, смотреть не на что.
Достаточно было взглянуть на него, а потом на крошечную фигурку под
крышей амбара, чтобы перед глазами возникла карикатура вроде тех, где
человечек прыгает с небоскреба в стакан воды.
Туда-назад. Туда-назад.
- Ларри, я больше не могу! - В голосе сестренки звенело отчаяние.
- Китти, держись! Ты должна держаться!
Туда-назад. Клочья сена за пазухой. Туда-назад. Стожок вырос мне до
подбородка, но что это против семиметрового стога, куда мы прыгали.
Если она только сломает себе ноги, подумал я, она легко отделается. А
если она пролетит мимо стожка - верная смерть. Туда-назад.
- Ларри! Ступенька!
Я услышал нарастающий надсадный скрип - верхняя перекладина подава-
лась под тяжестью Китти. Она снова судорожно задрыгала ногами, и я по-
нял, что это ее погубит, что она пролетит мимо стожка.
- Не надо! - завопил я. - Ногами не надо! Отпускай! Отпускай перек-
ладину! - Уже не успеть за новой охапкой. Уже ничего не успеть... раз-
ве что подумать о чудесном спасении.
Ей было сказано отпустить перекладину, и она ее отпустила. Мне ка-
залось, она летела целую вечность - золотые косички торчком, глаза
закрыты, лицо белей китайского фарфора. И ни звука. Сложенные ладони
прижаты к губам в молитвенном жесте.
Она врезалась в стожок, в самую его середину, она вошла в него, как
нож в масло. Или скорее как реактивный снаряд, потому что когда она
исчезла в стожке, клочья сена полетели во все стороны. Я услышал, как
тело с глухим стуком ударилось о доски. Звук этот заставил меня похо-
лодеть. Очень уж он был громкий, слишком громкий. Теперь самое страш-
ное - заглянуть внутрь.
С плачем вкогтился я в стожок и принялся раздирать его, отшвыривая
сено охапками, сколько захватывалось. Вот показалась нога в джинсовой
брючине, вот клетчатая рубашка... и наконец лицо Китти. Веки опущены.
Лицо покойника. Одного взгляда было достаточно, что понять: она мерт-
ва. Мир для меня стал серым как ноябрь. Лишь два осталось в нем свет-