"Стивен Кинг. Последняя ступенька" - читать интересную книгу автора

потом поцеловала в щеку.
- Не знала, - согласилась она, - но это неважно. Главное - ты был
внизу. Ой, спать как хочется. До завтра, Ларри. А ногу мне положат в
гипс, вот. Так сказал доктор Педерсен.
Гипс не снимали почти месяц, и все ее одноклассники на нем расписа-
лись - меня она тоже заставила расписаться. Потом гипс сняли, и на
происшествии в амбаре можно было поставить точку. Отец соорудил новую
лестницу на сеновал третьего яруса, но я уже никогда не залезал на
верхотуру и не прыгал в стог сена. И Китти, насколько мне известно,
тоже не прыгала.
Итак, можно было бы поставить точку, но до точки, оказалось, еще
далеко. В сущности, точка была поставлена лишь девять дней тому назад,
когда Китти выбросилась с последнего этажа здания, которое занимала
страховая фирма. У меня в бумажнике лежит вырезка из "Лос-Анджелес
таймс". Видно, мне суждено всегда носить ее с собой - не в удовольст-
вие, как мы носим при себе фотокарточки наших близких, или билет на
запавший в душу спектакль, или программку кубкового матча. Я ношу эту
вырезку, как тяжелый крест, который, кроме меня, нести некому. Набран-
ный крупным шрифтом заголовок гласит: ГУЛЯЩАЯ ДЕВИЦА ВЫБРАСЫВАЕТСЯ ИЗ
ОКНА.

Детство осталось позади. Вот все, что я могу сказать, остальное не
имеет значения. Китти собралась поступать в коммерческий колледж в
Омахе, но в год окончания школы, летом, она заняла первое место на
конкурсе красоты и выскочила замуж за одного из членов жюри. Как в
скверном анекдоте, не правда ли? Это моя-то Китти.
Я учился на факультете права, когда она развелась с мужем и присла-
ла мне длиннющее письмо листов на десять, где рассказывала о своей
супружеской жизни, о том, как все не сложилось и как могло бы сложить-
ся, если бы она смогла родить. Она просила меня приехать. Но пропус-
тить неделю занятий на факультете права - это все равно что прогулять
четверть на гуманитарном отделении. Они ведь там звери. На секунду по-
терял из виду движущуюся мишень - ее уже и след простыл.
Она переехала в Лос-Анджелес и вышла замуж во второй раз. К тому
времени, когда и этот брак распался, я успел получить диплом юриста.
Опять от нее пришло письмо - короче первого и более горькое. Никогда
уже, писала она, ей не удержаться на этой карусели: не успеешь поймать
медное кольцо - упал с лошадки и сломал себе шею. Аттракцион открыт
для всех, но не слишком ли высока цена? И приписка: МОЖЕТ, ПРИЕДЕШЬ,
ЛАРРИ? СТОЛЬКО ЛЕТ НЕ ВИДЕЛИСЬ.
Я ответил, что рад бы приехать, но не могу. В фирме, где я получил
место, конкуренция жестокая, я же только начинал и пока был для всех
ломовой лошадью. Но ничего, ближайший год покажет, кто чего стоит. На
этот раз я накатал длиннющее письмо, целиком посвященное моей карьере.
Я отвечал на все ее письма. Но, знаете, я как-то не до конца верил
в то, что мне пишет именно она, Китти, как в свое время не до конца
верил в то, что стог окажется на месте... пока не падал, живой и нев-
редимый, в его мягкие объятья. Я не мог поверить, что моя сестренка и
эта измочаленная женщина, которая подписывалась в конце письма "Китти"
и обводила имя кружком, - одно лицо. Моя сестренка была девочкой с ко-