"Стивен Кинг. Мареновая роза" - читать интересную книгу автора

которое затем сменилось выражением озабоченности: что если нос сломан?
Это будет означать еще один поход в больницу. На миг ей показалось,
что ее ожидает очередное безжалостное избиение, одно из тех, после
которых она забивается в угол, задыхаясь и корчась от боли, и пытается
набрать в легкие достаточное количество воздуха, чтобы стошнило. В
подол собственного платья. Всегда в фартук или в подол. В этом доме
нельзя плакать, здесь нельзя выражать несогласие, и уж, конечно, ни в
коем случае не позволяется пачкать пол рвотой или чем-нибудь другим -
то есть в том случае, если вы хотите сохранить голову на плечах.
Затем его острое, никогда не дремлющее чувство самосохранения
взяло верх, он принес ей горсть ледяных кубиков, завернутых в кухонное
полотенце, и увел в гостиную, где она улеглась на кушетку, прижав
импровизированную ледяную примочку между слезящимися глазами. Он
сказал ей, что именно сюда нужно прикладывать лед, чтобы нос не
распухал, и если необходимо срочно остановить кровь. Разумеется,
больше всего его беспокоило первое. Завтра ей предстояло выйти в город
за продуктами, а распухший нос - это не синяк под глазом, который
можно прикрыть большими солнцезащитными очками.
Он вернулся к ужину - отваренному на пару люциану с жареным
молодым картофелем.
Как показал короткий взгляд в зеркало сегодняшним утром, нос
действительно почти не распух (он уже подверг ее тщательному осмотру,
после чего равнодушным кивком выпроводил из комнаты, допил чашку кофе
и уехал на работу), а кровотечение прекратилось минут через пятнадцать
после того, как приложила лед, она была уверева, что кровотечение
прекратилось. Но где-то в середине ночи, пока спала, одна-единственная
предательская капелька крови выползла из ее носа и оставила это
пятнышко, которое означало, что придется снимать белье, застеленное
только вчера, и заменять его новым, несмотря на ноющую боль в спине. В
такие дни спина всегда болела, даже небольшие наклоны давались с
трудом, даже легкие предметы превращались в неподъемный груз. Спина
являлась одной из его любимых точек. В отличие от того, что он называл
"мордобоем"", бить кого-то в спину не опасно, в том случае,
разумеется, если тот, кого бьют, умеет держать язык за зубами. Норман
обрабатывал ее почки четырнадцать лет, и следы крови, которые она все
чаще и чаще обнаруживала в моче, перестали удивлять или беспокоить ее.
Они превратились всего лишь еще в одну неотъемлемую составную часть
замужества, не более. Наверное, миллионам женщин приходится гораздо
хуже. Тысячам в одном только их городе. Так, во всяком случае, считала
она до настоящего момента.
Она глядела на капельку крови на пододеяльнике, чувствуя, как в
голове начинает пульсировать непривычное озлобление, чувствуя что-то
еще, легкое иголочно-булавочное покалывание кожи, не осознавая, что
такие ощущения испытывает человек, пробудившийся после долгого сна.
У ее половины кровати стояло кресло-качалка из гнутого дерева.
Она почему-то всегда называла его в мыслях креслом Винни-Пуха, не
зная, откуда взялось это название. Она отступила на шаг назад, к
креслу, не сводя глаз с крошечного пятнышка крови, испачкавшей
белоснежный пододеяльник, и села. Просидела в кресле Виини-Пуха минут
пять и вдруг подпрыгнула от нарушившего тишину в комнате голоса, не