"Стивен Кинг. Конец света" - читать интересную книгу автора

матику, связанную с этими областями. Он-то мог ее осилить, но она - и
вообще так называемые точные науки - быстро ему наскучивала. В пятнад-
цать лет он интересовался археологией - на нашей даче в Норт-Конуэе он
прочесал подножья Белых гор, воссоздавая историю живших там индейцев
по наконечникам стрел, кремням и даже структуре угольков из давно
угасших костров в мезолитических пещерах центрального Нью-Хэмпшира. Но
и это прошло, и он занялся историей и антропологией. В шестнадцать лет
родители нехотя отпустили Бобби, когда он попросился в антрополоптчес-
кую экспедицию в Южную Америку. Вернулся он через пять месяцев с пер-
вым в жизни настоящим загаром; он стал на три сантиметра выше, на во-
семь килограммов легче и гораздо спокойнее. Он оставался веселым, но
его мальчишеская несдержанность, временами заразительная, временами
невыносимая, прошла. Он стал взрослее. И впервые я услышал от него
разговоры о политике... о том, какие ужасы творятся на свете. Это бы-
ло в 2003 году, когда отколовшаяся от ООП группа под названием "Сыны
джихада" (для меня это название всегда звучало как-то отвратительно,
вроде католической общины где-то в западной Пенсильвании) взорвала в
Лондоне струйную бомбу, отравив шестьдесят процентов площади города и
сделав остальное непригодным для проживания тех, кто собирался иметь
детей (или жить после пятидесяти). В том же году мы пробовали органи-
зовать блокаду Филиппин после того, как правительство Седеньо приняло
"небольшую группу" советников из красного Китая (тысяч в пятнадцать,
по данным наших разведывательных спутников), и отступили лишь после
того, как стало ясно, что а) китайцы не шутили, утверждая, что запол-
нят вакуум сразу после нашего ухода, и б) американский народ вовсе не
намерен совершать массовое самоубийство из-за филиппинских островов.
Еще в том же году другая группа чокнутых кретинов - по-моему, албан-
цев - пыталась рассеять с воздуха вирус СПИД над Берлином. Такие вещи
удручали всех, но Бобби - до глубины души.
- Почему люди такие мерзкие сволочи? - спросил он меня однажды. Мы от-
дыхали в Нью-Хэмпшире, был конец августа, и наши вещи в основном уже
находались в ящиках и чемоданах. Домик приобрел вечальвыи, заброшен-
ный вид, как всегда, когда нам предстояло разъехаться в разные места.
Мне - в Нью-Йорк, а Бобби - в Уэйко, Техас... вот уж чего не ожидал.
Все лето он читал книги по социологии и геологии - как вам такой кок-
тейль? - и сказал, что намерен поставить там пару экспериментов. Он
сказал это самым небрежным тоном, но я заметил, как мама внимательно
взглянула на него. Ни отец, ни я ничего не подозревали, но, думаю, ма-
ма почуяла, что стрелка компаса Бобби перестала рыскать и устремилась
в нужном направлении.
- Почему они такие сволочи? - переспросил я.- Я что, должен ответить?
- Лучше пусть кто-то ответит,- вымолвил он.- И очень скоро, судя по
тому, как идут дела.
- Дела идут как всегда,- заметил я,- и это, видимо, потому, что люди
созданы сволочами. Если кто-то должен нести ответственность, так это
Господь Бог.
- Ерунда все это. Я не верю. Даже треп насчет двойных Х-хромосом ока-
зался ерундой. И не говори мне об экономических неурядицах, конфлик-
тах между имущими и неимущими, потому что это тоже ничего не объясняет.
- Первородный грех,- возразил я.- Работай на меня - я задаю ритм, а ты