"Стивен Кинг. Мертвая зона" - читать интересную книгу автора

- Да? - спросил мягко Вейзак. - Что такое?
Неожиданно все преобразилось. Непонятно как. Только вдруг Вейзак
весь ему открылся. Он как бы... п р и б л и з и л с я, сделался
контрастным в лучах мягкого, чистого света. Каждая точка, родинка и
черточка на лице Вейзака стала рельефной. И каждая рассказывала свою
историю. Джонни н а ч и н а л понимать.
- Дайте ваш бумажник, - сказал он.
- Бумажник?... - Вейзак и Браун удивленно переглянулись.
- В бумажнике лежит фотография вашей матери, мне нужно взглянуть на
нее, - сказал Джонни. - ПОЖАЛУЙСТА.
- Как вы узнали?
- ПОЖАЛУЙСТА!
Вейзак посмотрел на Джонни, затем медленно сунул руку под халат и вы-
тащил старый бумажник, пухлый и бесформенный.
- Откуда вы узнали, что я ношу фотографию матери? Ее нет в живых, она
умерла, когда нацисты оккупировали Варшаву...
Джонни выхватил бумажник. Вейзак и Браун застыли от изумления, Джонни
открыл бумажник и, не обращая внимания на прозрачные кармашки для фотог-
рафий, полез в глубину - его пальцы торопливо перебирали старые визитные
карточки, оплаченные счета, погашенный банковский чек, старый билет на
какое-то политическое собрание. Он вытащил маленькую любительскую фотог-
рафию, вклеенную в прозрачный пластик. С нее смотрела молодая женщина с
простым лицом - волосы убраны под платок, улыбка излучает свет и моло-
дость. Она держит за руку мальчика. Рядом стоит мужчина в польской воен-
ной форме.
Джонни зажал фотографию между ладонями и закрыл глаза, сначала было
темно, но затем из темноты стремительно появился фургон... нет, не фур-
гон, а катафалк. Катафалк, запряженный лошадьми. С фонарями, покрытыми
черным крепом. Конечно же, это был катафалк, потому что они...
(УМИРАЛИ СОТНЯМИ, НЕТ, ТЫСЯЧАМИ, НЕ В СИЛАХ ПРОТИВОСТОЯТЬ БРОНЕ, ВЕР-
МАХТУ, КАВАЛЕРИЯ ДЕВЯТНАДЦАТОГО ВЕКА ПРОТИВ ТАНКОВ И ПУЛЕМЕТОВ, ВЗРЫВЫ,
КРИКИ, ПАДАЮЩИЕ СОЛДАТЫ, ЛОШАДЬ С РАЗВОРОЧЕННЫМИ ВНУТРЕННОСТЯМИ И ВЫКА-
ТИВШИМИСЯ БЕЛЫМИ ЯБЛОКАМИ ГЛАЗ, РЯДОМ ПЕРЕВЕРНУТОЕ ОРУДИЕ, И ВСЕ ЖЕ ОНИ
ДВИЖУТСЯ, ДВИЖЕТСЯ ВЕЙЗАК, СТОЯ В СТРЕМЕНАХ, И САБЛЯ ЕГО ВЫСОКО В ВОЗДУ-
ХЕ ПОД ПРОЛИВНЫМ ДОЖДЕМ ОСЕНЬЮ 1939 ГОДА, ЗА НИМ, УВЯЗАЯ В ГРЯЗИ, СЛЕДУ-
ЮТ ЕГО СОЛДАТЫ, ОРУДИЕ ФАШИСТСКОГО "ТИГРА" ИЩЕТ ЕГО, НАЩУПЫВАЕТ, ЦЕЛИТ-
СЯ, СТРЕЛЯЕТ, И НЕОЖИДАННО ТУЛОВИЩЕ ИСЧЕЗАЕТ, САБЛЯ ВЫЛЕТАЕТ ИЗ РУК; А
ДОРОГА ВЕДЕТ В ВАРШАВУ, И НАЦИСТСКИЙ ВОЛК РЫЩЕТ ПО ЕВРОПЕ.)
- Пожалуй, пора кончать с этим, - сказал Браун далеким и встревожен-
ным голосом. - Вы слишком возбуждены, Джонни. Голоса доносились издале-
ка, из коридора времени.
- Он в трансе, - сказал Вейзак.
Здесь жарко. Он обливается потом. Обливается потом, ведь...
(ГОРОД В ОГНЕ, ТЫСЯЧИ БЕЖЕНЦЕВ, РЕВУЩИЙ ГРУЗОВИК, ПЕТЛЯЯ, ДВИЖЕТСЯ
ПО МОЩЕННОЙ БУЛЫЖНИКОМ УЛИЦЕ, В КУЗОВЕ ТЕСНО СИДЯТ НЕМЕЦКИЕ СОЛДАТЫ В
ШЛЕМАХ-КОТЕЛКАХ, ОНИ МАШУТ РУКАМИ, И МОЛОДАЯ ЖЕНЩИНА УЖЕ НЕ
УЛЫБАЕТСЯ, ОНА БЕЖИТ, НАДО БЕЖАТЬ, РЕБЕНОК ОТПРАВЛЕН В БЕЗОПАСНОЕ
МЕСТО, И ВОТ ГРУЗОВИК ВЪЕЗЖАЕТ НА ТРОТУАР, УДАРЯЕТ ЕЕ КРЫЛОМ, ЛОМАЕТ
БЕДРО, ОТБРАСЫВАЕТ В ВИТРИНУ ЧАСОВОГО МАГАЗИНА, И ВСЕ ЧАСЫ НАЧИНАЮТ
БИТЬ, БИТЬ, ПОТОМУ ЧТО ПОРА ПРОБИТЬ ВРЕМЯ.)