Василий Бережной СЕНСАЦИЯ НА МАРСЕ

У Фа был постоянный пропуск на поверхность планеты, и пользовался он этим пропуском очень часто. На контрольном пункте его давно знали в лицо, и старый Хранитель неба не всегда предъявлял свою черную карточку с белыми звездочками. Только соберется достать ее из кармана и слышит:

— Проходите!

Фа садился в блестящую металлическую лодочку, выключал электромагнит и, зажмурившись, мчался вниз. Туннель построен был по такой параболе, что сила инерции выбрасывала лодчонку на поверхность. В верхней точке захватывал ее причальный электромагнит — и, будьте добры, выходите. Полчаса этого падения и движения по инерции — это было такое блаженство, но Фа никогда и никому об этом не рассказывал, потому что это было и физическим, и телесным наслаждением, а все его помыслы как романтического мистика должны были быть направлены в черную пропасть неба.

«Я должен пребывать лицом к лицу с космосом, — Фа любил изъясняться витиевато, — и должен смотреть в звездные зеницы, чтобы оповестить марсиан, если что-то случится». И никто, кроме него самого и Архинфа,[1] не знал, что очень мало сейчас он видит, потому что мешает желтая мгла пылевой бури. «Может быть, очи космоса не отличают вас от теней», — скептически говорил Архинф.

Сжав тонкие губы, Фа снова и снова отправлялся на поверхность в неугомонное коловращение пыли. Возможно, из упрямства, а может быть, потому, что просто любил пощекотать себе нервы.

Но в конце концов его настойчивость была вознаграждена, да еще как! Настал час триумфа!

Как и в предыдущие разы, Фа, натянув на лицо свое маску, брел по пыльному песку до пункта наблюдения, когда сквозь свист ветра различил, что вверху что-то зажужжало. Поднял голову и замер: в небе волшебным видением летел какой-то сияющий предмет. Пробив пылевую завесу, он опустился недалеко — за валом кратера.

Фа заковылял туда, но, приблизившись к кратеру, залег и до вершины вала полз на своем хитиновом животе. Еще ведь неизвестно, что там: не исключено, что инопланетяне, хотя их и не может быть.

Осторожно взглянул — на склоне виднеется какой-то шарообразный предмет, вокруг которого уже завихряется песок. Ежели там пришельцы из космоса (а их быть не может), то они совсем небольшого росточка, во всяком случае, всадить туда марсианина было бы просто-напросто невозможно. Люков не видно, только линзы, поблескивая, как глаза, поглядывают вокруг.

Преодолев страх. Фа встал и, хоть суставы нижних конечностей дрожали, заставил себя направиться к таинственному предмету. Подкрадывался, описывая длинные спирали и в полной готовности в любую минуту броситься бежать. Но Посланец неба стоял спокойно, словно прислушиваясь к ветру. Фа осмелел и приблизился. Окончательно убедился: космический аппарат! Прикоснулся верхними конечностями и ощутил тепло: металлический корпус разогрелся, пронизывая атмосферу Марса.

«Вот это сенсация! — от радости Фа даже задрожал. — Всепланетная слава обеспечена!»

Воображение уже рисовало согнувшуюся в поклоне фигуру, льстивый тон и заискивающую мимику Архинфа, который будет поздравлять его, отныне прославленного Наблюдателя неба, с таким блистательным успехом. И действительно прославленного, ведь нет сомнения, что им заинтересуется Верх Мудрости, резиденция которого находится в самом ядре планеты! Как пить дать заинтересуется! Фа пробудет там некоторое время в состоянии невесомости, а веса наберет до конца жизни!

Обернулся — нигде никого. Но не исключена возможность, что какая-нибудь экспедиция случайно наткнется…

Засыпав аппарат и заприметив место, Фа направился к люку, чтобы как можно скорее спуститься в теплые недра планеты.

Чем дальше читал Архинф, тем больше искривлялась его желтоватая физиономия. Никакого восторга, увлечения, экстаза! Лицо Архинфа обрело наконец такое выражение, словно он проглотил колючую мысль.

— Может быть, у вас заблокировался блок мышления? — воскликнул он, едва сдерживая возмущение. — Что вы здесь пишете? «Как всегда, и на этот раз я поднялся на поверхность планеты… Я был поражен и смело приблизился… прикоснулся конечностями… Меня охватил экстаз, и я подумал: начинается Космическая Эра!..» Стыдитесь, Фа! Будем считать, что вы не давали мне, а я не брал у вас эту бессмыслицу!

Архинф швырнул «сенсационную новость» в коробку, стоявшую возле тумбы, на которой он сидел.

Фа подпрыгнул на одной конечности, затем на другой, что означало высшую степень возмущения.

— Как вы квалифицировали?

— Бессмыслица! То есть то, в чем нет смысла.

— Но это ведь свидетельство очевидца! Я могу показать! Это же сенсация! — Лицо Фа начало темнеть, в глазах вспыхнули золотые искры. — Да как вы смеете!..

Внезапно из тумбы вырвались густые слои жидкости. Фа скрючился, завертелся на месте. Когда наконец ливень кончился, промокший до нитки Наблюдатель неба несколько минут пребывал в тяжелой оторопи, не мог вымолвить ни слова, а только моргал совсем уже не золотистыми глазами.

— Теперь до вас дошло, что вы написали нонсенс? — на этот раз мягко спросил Архинф. — Вы осмелились утверждать, что на нашу планету из космоса…

— Но это ведь именно так! — не выдержал Фа. — Да это ведь такая же реальность, как то, что я получил успокоительный душ!

— Меня удивляет, что вы преподносите эту реальность как реальность со знаком плюс, — сказал Архинф. — Вы забыли, многоуважаемый, то, чего никогда не следует забывать. Шишковатые головы давно уже доказали, что только наша планета является средой жизнеобитания в ее высочайшей форме, и Верх Мудрости утвердил это как неопровержимую истину.

— Ну, конечно… я понимаю… э… а я… — забормотал Фа. — Вы… вы совершенно правы…

— То-то! И появление каких бы то ни было аппаратов полностью исключается. Просто-напросто невозможно. Вы поняли?

— Да. И очень глубоко! — Фа низко поклонился. — Это совершенно достоверная очевидность!

Ловким движением он вытащил из коробки свой манускрипт и быстро выскочил из секции. Чтобы не попасться на глаза знакомым, пробирался домой по малоосвещенным улицам-туннелям.

Но едва окончилась отдыхательная половина малого биоцикла, как перед Архинфом снова появился Фа и снова положил на его стол манускрипт.

— А это что?

— «Сенсационная новость».

— Опять то же самое?

— Погодите! Не включайте воду! Я ведь еще совершенно спокоен! Пробегите хоть начало. Это то же и совсем не то.

Архинф начал читать, и уже в следующую минуту выражение его желтоватого лица смягчилось, глаза повеселели. И словно невольно его речевой аппарат начал воссоздавать текст:

— «Как никогда, я на этот раз не поднялся на поверхность планеты. Я не видел того космического аппарата, который не опустился передо мной. Это не был цилиндр с полукруглой головкой, и он не зарылся наполовину в песок и не смотрел на мрачный марсианский ландшафт своими линзами. Я не был поражен, и смело не приблизился, и не прикоснулся конечностями к еще теплому металлу. Меня не охватил экстаз, и я не подумал, что не начинается Космическая Эра…»

Архинф вычеркнул последнее «не» и воскликнул:

— Вот это другое дело! Это будет такая сенсация, какой давно не знал наш старый Марс!

— Вот видите, а вы хотели опять… душ… — обиженно промолвил Фа.

— Забудьте о душе, — Архинф заискивающе осклабился. — Надеюсь, когда вы будете там… — Он показал вниз.

— В планетном ядре? Ну что вы, я не мелочный! Тем более что мою упаковку, деформированную жидкостью, вы, конечно, замените. — И Фа ухмыльнулся: — Так, может быть, мы не поднимемся на поверхность и не посмотрим?

— Чтобы не убедиться собственными глазами? — Архинф встал. — Кто из марсиан не хотел бы этого!

Архинф выбрался из тумбы, и они направились к выходу.

…А на Земле, в Центре дальней космической связи, было зарегистрировано внезапное прекращение видеосигналов с поверхности Марса.