"Паскаль Киньяр. Альбуций" - читать интересную книгу автора

ДРУЗЬЯ ИЗ НОВАРЫ

Инней Сенека был его другом. Он записал среди прочих воспоминаний одну
подробность, которую дружеская привязанность сохранила в его памяти. В Риме,
в первые годы Империи, людей, вспоминавших о других после того, как смерть
оторвала тех от наслаждений царства света, называли amici - друзья. Подобные
слова нынче утрачены, и смысл их так же непроницаем, как затянутое облаками
небо, которое вопрошаешь в ночную пору. Я говорю о дружбе. Я вытягиваю на
берег понимания то, что могу, сетью, какою нынче мало кто умеет
пользоваться. Слово "dear" на современном английском тоже не очень-то
вразумительно. Самое честолюбивое желание, питаемое древним римлянином во
времена Республики, - это чтобы после погребального костра его назвали
"carus amicis" - тот, кто дорог сердцам своих друзей.
И он был именно таким. Стояли тридцатые годы1. Он отличался беспокойным
нравом. На языке, ушедшем в древность, это означало, что он относился к
людям, которые страшатся покоя, страшатся призыва послежизненного "requies"
(покой). Такие люди боятся восковых, таких невозмутимых в своем вечном
упокоении, ликов, что хранятся в ларе для изображений усопших, стоящем в
атрии. Это римское слово "quies" - особое слово, способное обозначать
одновременно и умиротворение, и сон, и смерть. В нашем языке (кроме
фирменного знака жалкой фабрики искусственного обволакивающего безмолвия)
слово это выродилось в понятие "quitte" (безмятежный, избавленный от забот)
и в понятие "coi" (тихий, застывший) - прилагательные, ныне почти вышедшие
из употребления. При Людовике XIII натюрморт называли "застывшей живописью",
ибо эти вполне обыденные и полутемные предметы были избавлены от речи в том
мраке, где им вот-вот предстояло раствориться. В начале Империи был период,
когда "соглашаться" означало "наслаждаться". Буквально: насладиться радостью
в покое. Я не застал этого времени. Я не нахожу радости в покое. Итак, жизнь
Альбуция Сила была определена Аннеем Сенекой (отцом советника Нерона, отцом
философа-фразера, отцом миллионера-стоика) как "longa inquietatio" - долгое
смятение в страхе. Но это все каламбуры. Римляне обожали забавляться
словесной игрой обыденного языка. Они видели в каламбурах знаки
божественного благоволения: по крайней мере это сулило удачу. Цестий прозвал
романиста "Inquietator". Гай Альбуций Пертурбатор. Пертурбатор латинского
языка на заре I века нашей эры.
Это был лысый, тощий, долговязый, прямой, напряженный, резкий человек.
Он всегда ходил в белой фетровой шляпе с завязками. "Tristis, sollicitus
declamatory1" "То был романист беспокойный, снедаемый страхами, вечно
недовольный собою и никогда не находивший отдохновения в молчании. И
никакого отдохновения в успехе..."
Он был годами моложе Цезаря. Этот последний высоко ценил слог Аполлония
Родосского, но недолюбливал литературный стиль Альбуция. Цестий писал, что
Гай Альбуций Сил родился в тот год, когда Лукулл завоевал Армению. Это
произошло в последние дни 69 года в Новаре, в Цизальпинской Галлии, в
Пьемонте, в семье богатых эдилов. 69 год (684-й год существования Рима)
отмечен в истории тремя событиями: взятием Тигранокерта Лукуллом, любовной
связью матери Вергилия с Мароном и разгулом пиратов близ Сиракуз и Гаэте.
Цезарь еще не существует как политик. Пока что он лишь верховный понтифик: