"Паскаль Киньяр. Альбуций" - читать интересную книгу автора

видел, совершить то, что приказал отец, выразить вслух то, что он
чувствовал.
В заключение сын сказал: "О судьи, я веду спор с самим собою,
оцепеневшим от увиденного". Отец сказал: "А я воздеваю к небу руки, упавшие
наземь в двух тысячах миль отсюда". Мать же сказала: "О судьи, нет больше
рук, нет и пальцев!"


Глава вторая


КОМПОТНИЦА ИЗ ЧЕРНОГО ДУБА

Принимаясь за эти страницы, я вовсе не намерен излагать жизнь Альбуция
Сила в строгом порядке, как разматывают клубок. Я хочу возродить из небытия
творчество, которое считаю несправедливо забытым. Выбираю лишь отдельные
звуки, отдельные вспышки света, которые, быть может, некогда озаряли эту
фигуру. Признаться честно, я опускаю черты, меня трогающие, именно потому,
что они меня трогают, при том что оправдывают недостатки, чье наличие у
других людей обычно утешает. Существует одна особенность, которую заметили
сами древние; они всегда специально подчеркивали ее, словно речь шла о
свойстве характера, столь же шокирующем в их глазах, что и артемидино
целомудрие Ипполита: Альбуций не путешествовал. Не будем считать - как не
считали и древние - поездки в Афины, в Новару, в Римини или в Геркуланум, то
есть к родне с материнской или отцовской стороны: такие путешествия были
обязательны, и их необходимость объяснялась и гражданскими, и религиозными
правилами. Но Гай Альбуций Сил никогда не путешествовал ради удовольствия.
Не потому, что опасался самих путешествий, перемещений, неудобств и тягот
странствия. Не потому, что боялся разлуки с кем-то из близких. Причина тому
была куда более необычной. Цестий и Сенека в один голос утверждают, что он
не решался расстаться с одним предметом кухонного обихода, но и
путешествовать вместе с этой вещью ему было бы неловко. Речь идет о
салатнице или миске (lanx), которой пользовалась его прабабка по материнской
линии еще во времена цензуры Сципиона Эмилиана. Салатница, или большая
миска, которую мне трудно себе представить, сделана была из древесины
черного дуба. Она висела у него на стене, на гвозде, как вешают в доме
изображение какого-нибудь героя.
Здесь нужно было бы спросить мнение более сведущего, чем я, латиниста.
Цестий называет этот предмет "lanx patinaria" (блюдо для рыбы, ваза, рыбный
котел). Сенека же разумеет под словом "lanx" "большую миску" или, возможно,
"компотницу". Ни в одном тексте мы не встретили слово "satura" (собственно
"компотница" или "салатница"). Первоначально "satura" означала блюдо (lanx),
в котором смешивали нарезанные кусочками фрукты и овощи, - иными словами,
готовили то, что в наши дни называется "маседуан", или фруктовый салат.
Весною в Риме устраивались празднества, именуемые Либералиями: богам -
покровителям сельских работ посвящали огромное блюдо, наполненное ранними
овощами и фруктами, какие рождала здешняя земля. Это называлось "lanx
satura" - оскское словосочетание, означавшее "смесь". После чего участники
праздника заводили непристойные или насмешливые песнопения, посвященные богу
Мандуку или щекам Букко. Поющие взывали к Фасцинусу (Фаллосу). Этими же