"Константин Кирицэ. Рыцари с Черешневой улицы, или Замок девушки в белом " - читать интересную книгу автора

- Не может быть! Такого письма она еще в жизни не получала!
- Что ж, возможно, ты и прав, - многозначительно произнес Тик.
- Уж не хочешь ли ты сказать, что оно плохо написано?
- Хватит! - отрезал Тик. - Долго мы тут будем еще торчать?
- С меня довольно. Но, если хочешь...
- Мне тоже надоело. Ничего, мы еще посмотрим, кто кого...
Тик спрыгнул на землю. Дан потерял равновесие и чуть было не свалился
прямо на него. Вид у обоих был довольно жалкий. Час с лишним проторчать на
дереве - и все напрасно...
- Твоя арапка трусиха, каких мало, - старался утешить себя Дан. - Ни
капли романтизма. Испугалась риска и неожиданной встречи...
- А я уверен, что виновата Баба-Яга. Она, наверное, держит ее взаперти,
а может, цепями приковала...
Неудачники подошли к скамье. Дан хотел было сесть, но тут же подскочил,
словно на гвоздь напоролся.
- Тик, гляди! Что это? Кто его принес? Когда?
Тик посмотрел на скамейку. К спинке посередине был приклеен клочок
бумаги. Тик сорвал его и прочел вслух:
- "Милые крошки! Я получила ваше письмецо, оно действительно пробудило
во мне чувство... жалости к вам. Я даже удостоила вас нежным взором, полным
восхищения, глядя, как ловко вы взбираетесь на дерево. И очень сожалею, что
вы так и не сможете целовать следы моих ног, но это заставит вас поверить,
что я и впрямь фея - впрочем, для вашего возраста это вполне естественно.
Советую вам заняться вещами более подходящими для таких малышей, как вы. Как
вы относитесь, например, к гонкам на самокатах или на трехколесных
велосипедах? А уж если проиграете, так моя возвышенная душа постарается
утешить ваши безмерные страдания. Вот вам ответ "пленницы в белом".
И приписка: "Готова биться об заклад, что вы проторчите на дереве по
меньшей мере до половины седьмого. Ну и видик же у вас будет, когда прочтете
эти строки..."
Девушка в белом словно в воду глядела: на ребят было жалко смотреть.
Никогда еще чирешары не подвергались такому унижению. Они смотрели друг на
друга и молчали. Дан был взбешен: его прекрасная идея с письмом провалилась,
и какая0то девчонка, ровесница Марии или Лучи, так над ним посмеялась. Но
Тика занимали куда более конкретные вопросы. "Кто все-таки и когда приклеил
эту записку?" - терзался он, готовый реветь от обиды, что их провели, как
крошечных младенцев. А что уж касается соревнований на самокатах или
трехколесных велосипедах, то и вспоминать об этом было тошно.
- Понять не могу, - повторял Тик, - как попала сюда записка? Кто и
когда ее доставил? Уму непостижимо!
- Во всяком случае, уже после того, как мы сюда пришли, - заметил
Дан. - Иначе мы бы обязательно заметили ее. Тикуш, я убежден, что записку
написали после половины шестого. Стало быть, вместо того чтобы мы наблюдали
за девчонкой, она наблюдала за нами. Так посмеяться над моим письмом! В
жизни не прощу ей этого!
- Давай-ка лучше вспомним, кто проходил по аллее и кто сидел на
скамейке, - предложил хозяин пращи.
- Та влюбленная парочка? Быть не может.
- Старуха с этим слюнтяем? Исключено!
- Но ведь никто больше не подходил к скамейке.