"Владимир Киселев. Девочка и птицелет " - читать интересную книгу автора

- Ну, на руках.
- Не знаю. Я не пробовала.
- Пойдем попробуем.
Коля встал из-за стола и, несмотря на то, что я еще пила компот, взял
меня за руку и потащил к двери. Мы вышли во двор. Возле сарайчика был врыт в
землю столб, а между стенкой сарайчика и столбом укреплена железная палка -
турник.
- Я тебя подсажу, - сказал Коля. - Прыгай вверх.
Я подпрыгнула, а он меня поддержал и приподнял. Я уцепилась руками за
шероховатую железную палку и повисла на ней.
- Подтягивайся, - сказал Коля.
Может быть, в другое время я бы и подтянулась, но борщ, отбивная и
гречневая каша неодолимо тянули меня вниз, к земле.
- Эх ты! - сказал Коля. - Слазь. А теперь считай.
Он подпрыгнул, ухватился за турник и стал поджиматься. Я насчитала
десять раз.
- А теперь смотри.
Коля забрался на турник и перевернулся на животе через перекладину.
- Тренироваться нужно.
- Нужно, - согласилась я. - Но, может быть, мы все-таки сядем за уроки?
А то мы так ничего не успеем.
- Скоро сядем, - ответил Коля. - Подождем еще немного. - Он посмотрел
на землю и добавил: - Пусть матя немного успокоится.
- А что с ней?
- Больная она. У нее горло перехватывает.
И Коля рассказал мне, что его мама очень больной человек: как только
увидит что-нибудь хорошее в кино, в газете или в жизни, так у нее сразу
перехватывает горло, и она задыхается так, что приходится иногда вызывать
"скорую помощь", чтоб сделали укол.
- А ты не слышала про мою матю, про медсестру Елену Лукашенко? -
спросил Коля. - Ведь про нее в газетах писали и в журналах.
- Нет, - сказала я.
Коля рассказал, что отца его мамы, то есть Колиного деда, на глазах
Колиной мамы расстреляли немцы за то, что он прятал у себя в хате раненого
советского офицера. Колина мама убежала к партизанам, а потом, когда подошли
наши войска, вступила в армию, стала медсестрой и вынесла с поля боя
семьдесят восемь раненых. Она была тогда маленькая, худенькая и все равно
тащила на себе тяжелых, рослых солдат. Некоторые из тех, кого она вытащила
из-под огня, до сих пор переписываются с ней. Но с тех пор у нее такая
болезнь. Достаточно ей увидеть или услышать что-нибудь приятное, как у нее
сдавливает горло и словно перенимает дыхание. Даже от ласкового слова. Коля
говорил, что старается даже разговаривать с ней погрубее, а поцеловал он ее
как-то раз, когда она спала, так она проснулась, и опять ей плохо было.


ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

- В те далекие времена, когда поезда ходили туда, куда хотели
машинисты, одна маленькая девочка с такими же веснушками, как у тебя, и с
такими же золотыми косичками, которые неграмотные дети называют рыжими,