"Владимир Киселев. Девочка и птицелет " - читать интересную книгу автора

Весь зал смотрел на него во все глаза, как на героя, а он стеснялся. И
действительно, ничего героического в его внешнем виде не было. Когда его
фотографировала тетенька - корреспондент "Пионерской правды", она спросила,
всегда ли он носит очки. По-видимому, она хотела, чтобы он снял очки, потому
что в очках человек выглядит недостаточно героически. Но Юра сделал вид, что
не понял ее намека, и ответил: "Да, всегда".
Интересно бы все-таки было посмотреть вблизи, какие часы ему подарили и
какая на них выцарапана надпись. Теперь уже ни один учитель не сможет
запретить Юре приходить в школу с часами. И, конечно, получить такие часы с
надписью куда приятнее, чем подарок от мамы. Тем более, что мама не
позволяет брать с собой в школу эти часы.
И я очень завидовала Юре, что он совершил такой замечательный поступок
и так скромно себя ведет.
На переменке к нам подошел Женька Иванов. Я заметила, что лицо у Женьки
как-то изменилось, и сразу не могла понять, что с ним такое, а потом
сообразила: он выпячивал вперед нижнюю челюсть, чтобы быть похожим на Юру
Дробота.
- Воля должна быть стойкой, твердой и гибкой, - сказал Женька. -
Действия настоящего волевого офицера являются решениями, основанными на
трезвом учете реального положения и знании общей задачи...
- Ты что, с ума сошел? - спросила я. Женька Иванов поднес левую руку ко
лбу, как козырек, а правой отдал честь и важно ответил:
- Так говорится о таких людях, как Юра Дробот, в книге "Офицер на
войне".
Все наши мальчишки-пятиклассники помешались на военных книжках. Если в
заглавии есть слово "война", они эту книжку готовы выучить на память. А
вообще Женька стал "любимчиком" у Евгении Лаврентьевны. Хотя он и
пятиклассник, она ему разрешает после уроков приходить в химический кабинет
и делать там разные опыты вместе со старшеклассниками. Евгения Лаврентьевна
теперь, по-моему, разговаривает с Женькой Ивановым не меньше, чем с Витей,
который начал ходить к ней в кабинет тоже с пятого класса.
Не знаю, как для других, а для меня звонок на урок всегда звучит
по-разному. Очевидно, это зависит от того, на какой урок он зовет, готово ли
у меня домашнее задание, не боюсь ли я, что меня вызовут. Сейчас звонок
звучал весело и дружелюбно: у нас химия. Но Витя при этом звонке очень
заволновался и покраснел. Евгения Лаврентьевна поручила ему сегодня сделать
"сообщение". Она часто поручает ребятам подготовить "сообщение" - это значит
короткий, десятиминутный рассказ о каком-нибудь химическом вопросе, который
мы еще не изучаем, но который интересует наших ребят. Витя сегодня должен
рассказать о полимерах. О полимерах пишут во всех газетах и говорят по
радио, а изучают их только в десятом классе.
Я всегда знала, что наш химический кабинет - самый лучший в мире. Но
теперь я заметила в нем еще одну замечательную штуку. Я прежде на это не
обращала внимания. Правда, я об этом никому не расскажу, потому что это -
тайна. Над столом Евгении Лаврентьевны висит большой портрет Менделеева.
Если посмотреть на этот портрет, то, оказывается, в стекле видно все, что
делается сзади. И пока я сижу на химии, я все время вижу Колю Галегу,
который теперь снова сел за последний стол. А на других уроках и на
переменках мы не смотрим друг на друга.
Когда наши ребята ссорятся, они иногда перестают разговаривать между