"Владимир Киселев. Девочка и птицелет " - читать интересную книгу автора

против друга.
Еще перед уроком я заметила, что Таня и Вера о чем-то перешептываются и
что-то затевают, а когда мы расселись, поняла, в чем дело. Они устроили так,
что я оказалась против Коли. Коля уставился в стол, а они захихикали.
Наша учительница домоводства Миля Степановна - странная женщина. Она
очень серьезно нас учит, как готовить разные блюда и сервировать стол, и
шить, и все это она очень хорошо знает, но разговаривает она так, кап будто
в жизни не читала никаких книг. Вместо "регулировать" она говорит
"легулиро-вать". Можно было бы подумать, что она просто не выговаривает
этого слова, но это не так, потому что вместо "реагировать", она очень
хорошо выговаривает "регулировать". Ребята ее любят. Даже мальчишки ходят на
ее уроки и тихо сидят, хотя им домоводство учить не обязательно.
Сегодня у нас, по словам Мили Степановны, основной вопрос домоводства
на Украине: как готовить вареники с творогом.
Все наши девочки принесли в школу по сырому яйцу, немного творога и
муки. Миля Степановна засучила рукава и принялась за тесто.
- Смотрите, - говорила она, - в муке делается вот такое углубление, а в
него наливают воду и сырые яйца...
До чего же красиво все это получалось у Мили Степановны! Толстая,
румяная, веселая, она все это показывала с таким удовольствием, и так ловко
все у нее выходило, что нашим девочкам хотелось уже скорей самим приняться
за тесто для вареников.
- А теперь поставим тесто ненадолго в холодное место, ну, вот хоть
сюда, на окно, и возьмемся за творог...
Я посмотрела на Колю. Он сидел красный и растерянный, а перед ним лежал
листок бумаги - какая-то записка.
Я хорошо умею читать книги или даже письма вниз головой. Вообще я
сначала научилась читать наоборот, и мама меня долго от этого отучала. Когда
мне было пять лет, мы жили в квартире с соседями, а у этих соседей была
девочка, по имени Люба. Она была старше меня на год, а ее брат, Миша, уже
учился в пятом классе. И он учил Любу читать по букварю. Во время этих
занятий я всегда садилась против них и внимательно слушала. Но так как я
сидела по другую сторону стола, то и запомнила все буквы вниз головой. Когда
же выяснилось, что я не могу прочесть обыкновенной вывески, но бегло читаю
детские книжки, если их повернуть наоборот, мама пришла в ужас и стала меня
переучивать.
На листике бумаги, который лежал перед Колей, было написано:
Коля, давай мириться, потому что мне все это уже надоело. Я считаю, что
мы оба неправы, а наша дружбы должна быть выше всяких мелких обид. Если ты
со мной согласен - ничего не говори, а только кивни головой. Оля.
Все это было написано почерком, похожим на мой, и даже такими словами,
какие могла бы написать я сама, лишь в слове "мириться" был пропущен мягкий
знак.
Коля посмотрел на меня и быстро закивал головой. Несколько раз подряд.
Таня Нечаева прыснула.
- Это написала не я, - сказала я Коле. - Это написали девочки. Можешь
не кивать.
Если бы Таня не засмеялась, может быть, я промолчала бы, и все хорошо б
закончилось. Но теперь и у меня и у Коли был отрезан всякий путь к
отступлению.