"Эфраим Кишон. Из сборника 'Рассказы о путешествиях'" - читать интересную книгу автора

Сыч по имени Липсиц устало моргнул и закрыл оба глаза. Мы были
свободны.


Проблема чаевых


К гордости автора этих строк, он смог решить все проблемы
путешественника, включая сломавшуюся в дороге молнию, за исключением одной:
какую сумму чаевых следует давать.
Эта проблема не идет ни в какое сравнение со всякими там инфляциями,
рецессиями, конъюнктурой и тому подобным. Это чисто психологический феномен.
Где бы и когда я ни противостоял рассыльным цветочных магазинов и
гардеробным ведьмам в закусочных, на моем лбу всегда выступали капли мелкой
холодной испарины, и я чувствовал себя на грани обморока. При этом я
совершенно точно знаю, что с этой проблемой сталкиваюсь не один, что лучшие
человеческие умы бьются над проблемой чаевых со времен оных, от самого
создания мира, ведь вероятно, Адам и Ева тоже совали змее чаевые в знак
благодарности за то, что она им указала нужное дерево... но ничего не
помогает. Каждый подбегающий официант повергает меня в панику, особенно,
когда он, едва я принимаюсь за стейк, наклоняется над моим столом и шепчет:
"Вы ведь не американец? Все американцы так скупы". После такого намека я
склоняюсь к тому, чтобы вытащить бумажник и сразу сказать этому типу, чтобы
он был столь любезен и взял оттуда, сколько считает нужным. Однажды, в одном
французском рыбном ресторане я так и сделал. Потом пришлось возвращаться в
отель пешком.
Проблема чаевых уже потому не имеет решения, что находится на ничейной
полосе, куда не имеет доступа ни один профсоюз. Это один из новых видов
борьбы, борьбы между двумя непримиримыми противниками, в которой наступление
одного будет для другого безнадежным поражением. И этим другим всегда
оказываюсь я. Ибо понятия не имею, сколько надо давать на чай.
Надеюсь, что когда-нибудь я это узнаю. Но пока я всегда давал слишком
много, если водитель такси втаскивал мой чемодан в отель, и слишком мало,
когда портье при моем отъезде не открывал дверь. Для меня так и останутся
загадкой английские портье, которые принимают щедрые чаевые с такой
снисходительностью, словно это нечто само собой разумеющееся, так что
хочется даже поцеловать им руку за милость, которую они этим оказали. Совсем
другое дело - турецкие портье. Эти ведут себя по-людски. Как бы ни велика
была сумма, которую им суют в руку, - они невозмутимо протягивают другую
руку и делают большие глаза, как бы говоря: "Прекрасно, это были чаевые. А
где же бакшиш?".
Влияние географических факторов на чаевые нельзя переоценить. В общем и
целом, размер чаевых изменяется в прямой пропорции от температуры воздуха.
Чем жарче, тем, стало быть, выше. На Средиземноморье суммы вообще
удваиваются. В Венеции, например, у стоянок гондол уже лет сто стоит рябой,
беззубый старик, который подбегает к каждому садящемуся и выходящему с
криком " -> Атенционе, атенционе !" и богохульно ругается по-сицилийски,
если ему при этом не заплатят. За 200 лир он говорит " -> Грацие ", за 500 и
более он говорит что-то по-английски, за 100 он вообще ничего не говорит, а
за 50 плюет в дающего.